Кузьмич

Утром, позавтракав, обустроили лагерь: улучшили кострище, вырыли яму для мусора, натянули верёвки в сторонке для сушки одежды и полотенец. Туалет устроили метрах в двадцати от палатки, а рукомойник повесили на берёзе недалеко от воды. Надули лодку и опробовали её на воде. Это плавсредство, кроме того, что было просторным, отличалось устойчивостью таким образом, что можно было сидеть на борту. Наловив плотвы, мы пообедали жареной рыбой с остатком варёной картошки. Провалявшись пару часов (чувствовалась всё-таки усталость), мы походили по ближнему лесу и набрали грибов, в основном, белых, в количестве, достаточном для супа, затем убрали снасти и одежду, часть в машину, часть в палатку, после этого отплыли на лодке и побросали блёсны. Не поймав хищников, вернулись в лагерь и занялись подготовкой к утренней рыбалке. Оснастив удочки и спиннинги, убрали их в машину. Туда же отправились черви и прикормка. Расправились с лёгким ужином, и – спать до утра. Подробно описывать жизнь рыбаков было бы лишним. Она в принципе похожа на все рыбалки, не важно, где они состоялись. Запомнились только выдающиеся моменты, нетипичные и интересные. Однажды, выплыв на середину озера и начав успешно ловить крупную плотву, мы заметили, что погода очень быстро меняется, и приняли решение пристать к ближайшему острову. С большим трудом мы гребли к нему, так как ветер был такой силы, а волны так раскачивали лодку, что появлялась трусливая мысль, что мы вообще не сможем ступить на землю. Слава богу, недалеко от острова ветер был несколько тише, и мы сумели пристать, перевернуть лодку и залезть под неё. Мы сидели и слушали, как по днищу лодки стучит неслабый дождь и шумит гнущаяся от ветра поросль. Отправляясь на озеро по чьей-то наводке, мы были уверены, что в уловах будет присутствовать пелядь, рыба из сиговых. Но вот уже два дня упражняемся на водных просторах: на глубине и мелководье, но ни одной пеляди не поймали. В километре от нашего лагеря была деревня, где мы надеялись получить информацию, и однажды решили до неё прогуляться. Увидев местного жителя, работавшего в огороде, мы поздоровались и посетовали на плохой клёв. Наш собеседник признался, что деревенские, кто понимают в рыбной ловле, все ловят пелядь сетями и в тех местах, где она присутствует. Правда, хитро улыбнувшись, он заявил, что здесь у каждого рыбака есть свой подход к ловле этой благородной рыбы, поэтому должно пройти время, пока приспособишься. Наше вежливое поведение достигло цели. Мужик пригласил нас в сарай, где стояла бочка с засоленной пелядью и, достав одну рыбку, похожую на селёдку, угостил нас. По вкусу она напоминала байкальского омуля, о чём мы сообщили хозяину. Он был очень доволен такой оценкой и подтвердил, что пелядь в этом районе так и называется «псковский омуль». Селянин рассказал, что места здесь дикие, народу мало, есть мелководные озерки, где ловят мелких карасей для ловли щук на живца. Дорога проезжая только летом. В другие сезоны добраться можно только на грузовике. Поблагодарив за угощение, попрощались и пошли обедать и готовиться к вечерней рыбалке. Потом были и грозы, и ветра, от которых падали деревья. Бог нас берёг, и через неделю мы, отдохнувшие, вернулись в Москву. Впечатлений набрались вдоволь, но пеляди так и не поймали.