Кузнечик

– Для крови, мочи и дерьма. Когда пытаешь людей, эта дрянь разлетается повсюду. Представляю, как он прямо сейчас готовит помещение. Готовит его к пыткам. Президент компании очень любит так развлекаться. На том перекрестке налево, – она показывает пальцем.

Кит следует ее инструкциям, и кроссовер сворачивает на узкую улицу.

– Замечательный президент компании.

– О да, сегодня он в ударе. Что тут скажешь, к нему в руки попадет убийца его сына и он сможет свершить свою месть… Не думаю, что когда-либо видела его более возбужденным.

– Но ведь жена и дети ни в чем не виноваты.

– Думаю, что мальчишек мы убьем первыми. Потом его жену. К этому моменту Толкатель будет в отчаянии от того, какой выбор он сделал. А затем мы займемся им самим. Как только вытянем из него имя того, кто его нанял, – вот тогда и сможем приступить к действительно ужасным вещам. У нас масса различных вариантов и достаточно времени.

– В самом деле, – говорит Кит, думая о том, как он сам разберется с Толкателем, когда никто не будет ему мешать.

Они подъезжают к концу узкой улицы как раз в тот самый момент, когда сигнал светофора переключается на зеленый, и присоединяются к потоку машин, едущих по межпрефектурной магистрали. Кита вдруг охватывают сомнения.

– А вы уверены, что этот парень – Толкатель?

– О чем это ты?

– Тот человек, которого вы собираетесь похитить. Вы уверены, что он – Толкатель?

– За ним же проследили.

– И вы уверены на сей счет?

– Ну… – Женщина изящно склоняет голову. – У нас нет доказательств. Но даже если мы ошибаемся и этот человек и его семья не имеют никакого отношения к Толкателю…

– Что вполне вероятно.

– …то кого это волнует? – Она безмятежно улыбается.

Судзуки

Они входят в дом Асагао, но мужчина до сих пор не выказывает никаких признаков готовности бежать. Кроме того, что он сказал, что поверит Судзуки.

– С возвращением, – приветствует их Сумирэ.

– Привет, – говорит Асагао, затем, смеясь, показывает на Судзуки: – Он в итоге признался.

– Признался? – Она смотрит на Судзуки, не пытаясь скрыть своего любопытства. – В чем вы признались, Судзуки-сан?

Не уверенный, как следует отвечать, тот начинает:

– На самом деле я не частный учитель.

– А-а, так вы уже проговорились? – Она с сожалением улыбается – как будто смотрит какую-нибудь глупую телевикторину для домохозяек и разочарована тем, что игроки слишком быстро угадали ответы.

Судзуки проходит вслед за Асагао через гостиную в кухню.

– Вы знали?

– Мы знали с самого начала, – говорит она. – Я изрядно повеселилась.

– Важнее то, что ситуация резко усугубилась.

– Это именно то, что вы говорили по телефону совсем недавно, – отвечает она, сияя.

Судзуки чувствует себя почти оскорбленным ее веселостью.

– Эй, большой братец вернулся! – кричит Кентаро из гостиной.

Его голос заставляет тревогу Судзуки усилиться. Он нахмуривается. «У нас нет на это времени!» Кентаро подбегает прямо к нему и запрокидывает голову, чтобы на него посмотреть.

– А я с самого начала знал, что ты никакой не учитель, большой братец! – с гордостью сообщает он.

Лицо Судзуки вспыхивает. В то же время непринужденная обстановка в доме все больше и больше его нервирует.

– Асагао-сан! – восклицает он, возмущенный тем, что он тут, похоже, единственный, кого беспокоит сложившаяся ситуация.

Асагао садится за обеденный стол и указывает на место напротив, очевидно, приглашая Судзуки тоже присесть. Понимая, что хозяин дома не станет с ним разговаривать, пока он не подчинится, Судзуки неохотно опускается на стул.

– Нам нужно скорее уходить отсюда. Сейчас. Ты сказал, что поверишь мне.

– Да, – Асагао кивает, – Ты говоришь правду.

– Но в таком случае…

Он замечает Кентаро и Кодзиро, которые неожиданно появились за столом.

– Вот, – шепчет Кодзиро еще тише, чем обычно, его голос практически не слышен. Сидя на стуле, он наклоняется вперед и протягивает Судзуки его телефон. – Пожалуйста, прости меня.

Судзуки поспешно выхватывает из его руки телефон.

– Я очень виноват, что взял его у тебя, – Кодзиро склоняет голову.

– Не расстраивайся, все хорошо.

Все совсем не хорошо, но к чему еще больше расстраивать мальчика?

– Это не вина Кодзиро, – говорит Асагао. Судзуки вопросительно на него смотрит. – Я попросил его это сделать. Я хотел посмотреть на твой телефон.

– Но… – От удивления у Судзуки начинает заплетаться язык. – Но зачем?

– Я с самого начала знал, что ты не частный учитель. Я хотел узнать о тебе побольше. Поэтому и сказал Кодзиро взять твой телефон. – Его голос совершенно спокоен.

Сумирэ тоже садится за стол. Выражение ее лица мягкое, но теперь, когда вся семья в сборе, у Судзуки такое чувство, будто он сидит в зале суда под внимательными осуждающими взглядами. Ему кажется, что на улице слышен шум подъезжающих машин. По тихому жилому району разносится звук работающих двигателей. Машин явно не одна и не две. Их много. И все они едут сюда. Пульс Судзуки учащается.

– Асагао-сан, мы должны бежать. Они едут сюда.

– Ты прав. – Сказав это, Асагао не двигается с места.