Квадратные углы

– Мы едем не на работу? – спросила я, когда мы свернули в сторону города.

– Нет. Там меня заменят.

– А Игорь не будет ругаться, если ты не выйдешь на работу?

– Не будет.

– Ты давно с ним дружишь?

– Давно.

– А сколько?

Он сильнее надавил на педаль газа и помчался по трассе с огромной скоростью, перепрыгивая с одной полосы на другую.

Я его раздражаю. И мои неуместные вопросы, и вчерашний поцелуй.

Мы заехали на стоянку. Огромное здание с розовой вывеской «Ангел» встретило нас открытыми дверями и толпой людей.

– Ты пойдешь со мной?

– Да.

– Его трудно будет уговорить. Он упрямый.

– Я хорошо знаю твоего отца.

– Тогда, ладно.

Мы зашли в холл. Здесь тепло, и солнце заливает все помещение. Лифт медленно спустился на первый этаж и открыл перед нами двери.

– Анна!

Из лифта вышел врач. Тот самый, с которым я в прошлый раз разговаривала.

– Мы можем увидеть отца? – спросила я.

Пожилой мужчина с круглыми очками на носу, оглядел Ивана с головы до ног, а потом сказал:

– Ему нужен покой.

– Мы хотим его забрать домой.

– Зачем? – удивился он и даже вспотел от такой новости. – Ему осталось совсем чуть-чуть. Не трогайте его. Пусть спокойно проведет последние дни в комфорте.

– Ага, – оглянувшись по сторонам, промычал Иван. – И сколько здесь стоят сутки?

Шикарная мебель из белой натуральной кожи скромно притулилась в огромном коридоре. Медсестры и врачи одеты в одинаковые фирменные костюмы, с эмблемой на лацкане. На полу – ковры. На стенах – картины в богатой оправе.

– Вы ошибаетесь, – стал защищаться старичок, – дело не в деньгах. Мы заботимся о таких больных, как ваш отец. Стараемся приглушить боль. Работаем с психологами, с лучшими специалистами в области…

– Хватит. Мы поняли.

Иван взял меня за руку и затолкнул в лифт.

– Может…

– Нет, – не давая мне усомниться, твердо сказал он. – Мы сами поговорим с ним. Тогда и решим.

Врач оказался прав.

Когда мы вошли в палату, я даже не узнала отца. Это другой человек. Маленький, сухой. Кожа на лице превратилась в пергамент.

– Папа.

Я села на стул. Он открыл глаза. В них пустота и нестерпимая боль. Хотя стоит капельница, и к руке прикреплены разные приборы, мигающие яркими огоньками. Но, лекарства уже не помогают, только продлевают существование.

– Анна, ты здесь.

– Да, пап.

– Ты умница, дочка. Все сделала, как надо.

Я взглянула на Ивана, а потом спросила:

– О чем ты говоришь, пап?

– О тебе. Ты стала такой, какой я воспитал тебя.

– Пап?

– Не плач. Все будет хорошо. Ты на верном пути.

– Правда?

Он растянул губы в улыбке.

– Ваня с тобой?

– Он рядом.

Иван встал у меня за спиной.

– Ванечка, ты уже все обсудил с Аней?

– Да, Виктор Михайлович. Не беспокойтесь.

– Я не беспокоюсь. – Он сморщил лицо от боли. – Вы справитесь. Я знаю. Только не подведи ребят. Они должны работать в нашем гараже, нигде больше.

– Я позабочусь об этом.

В пустых глазах блеснула слеза. Он кое-как оторвал руку от кровати, поднял и указательным пальцем смахнул ее.

– Анна!

– Я тут, пап.

– Сколько у меня внуков?

– Двое. Девочка и мальчик.

– Хорошо. Я кое-что оставил им. Там, у меня в комнате в сейфе.

– У нас дома есть сейф?

Никогда не видела. Сколько раз заходила к нему в комнату и ни разу не видела.

– Ваня знает где.

– Я?

Иван удивился так же, как и я.

– Помнишь, когда Валентина умерла, ты приходил к нам домой? Это было всего один раз. Ты никогда не ходил к нам в гости.

– Помню.

– Ты мне принес сигары.

– Да, было такое.

– Так вот в том шкафчике, куда я убрал коробку с сигарами, находится сейф.

– В книжном шкафу?

– Да. Код ты знаешь. Эта дата, когда ты устроился ко мне на работу.

– Пап, что там? – вмешалась я.

– Подарок. Забери с собой в Питер. Хорошо?

– Хорошо.

– Я не много тебе оставил, Анна, – сухо сказал он. – Бизнес приносит доход, но не большой. Денег на счету мало. Пусть Ваня занимается этим делом, а ты возвращайся к своей семье. Тебя здесь никто не будет кормить, и дуть в задницу, как Лапины.

На минуту он смягчился, дал слабину, но потом быстро взял себя в руки и снова стал тем отцом, которым был всегда. Жестким и равнодушным. Но, для Ивана он остался прежним. Мудрым наставником и честным бизнесменом.

После хосписа, Иван повез меня в сторону набережной.

Я только села в машину и сразу отключилась. Голова пустая, а тело ватное. Только глаза смотрят на огромный город за окном.

– Анна, – тихо позвал меня он.

Я промолчала.

Тогда он повернул руль вправо и медленно припарковался у невысокого бетонного заборчика. Мотор затих. За окном бушует Волга. Солнце слепит глаза.

– Анна.

Я прикрыла лицо ладонями. Не хочу разговаривать. Лучше бы он меня обнял.

И он обнял. Потянул за рукав и, когда я уткнулась носом в его куртку, нежно прижал к груди. Горячие пальцы проникли под волосы.

Именно в этот момент, в этом городе, в этой машине, в этой ситуации, когда время течет, как сахарный сироп с ложки, – мне понадобилась его поддержка. Именно ЕГО!

– У меня давно не было женщины, – признался он, когда я обняла его за шею.

– У меня тоже.

Я не вижу, но знаю, что он улыбнулся.

– Почему твой муж не поехал с нами?

– Илья? Он не мой муж.

– Тогда, кто он?