Квартира № 41

Ему хотелось домой, спрятаться, укрыться, самому забраться в душ и под бурными шипящими потоками воды, как мальчишке, расплакаться.

Да, он еще давно на своих тренингах научился делить ощущения на категории и распутывать эмоциональные клубки. Он знал, что «больно» – это абстракция и что все эмоции можно разделить на то, что мы чувствуем, и то, что мы думаем. А еще есть то, что есть, нейтральное полотно, которое мы в силу пережитого опыта раскрашиваем ассоциациями. Поступок Алисы и есть нейтральное полотно. Это – ее. Его – реакции на ситуацию.

Боль плавила его тело, лицо пылало огнем. Несмотря на то что Игорь не верил ни в бога, ни в дьявола и вспоминал мифического творца изредка, во время секса, соединяя в одном предложении «господи» и «я сейчас кончу», тут вдруг поймал себя на том, что задается вопросами вроде «Господи, за что? Ну почему так херово-то?».

Стоя под душем, Игорь дробил свое «больно» на составные, как учили на мастерском тренинге. Сначала нужно сосредоточиться на физическом теле, перенести центр внимания. Игорь ощущал, как тропический ливень из душа сильными струями колотит по его спине, затем как ноги касаются теплого кафеля, позже ступают на скользкий прохладный паркет, как ветер, заносящийся сквозь открытое окно, сушит глаза, как по спине пробежал холодок, как морозный воздух студит ноздри, а после, уже теплый, выходит наружу через рот.

Дальше нужно принять реальность без оценок: Игорь присел за стол, открыл почту и рассматривал фотографию Костика и Алисы: парень в козырной косухе обнимает девушку в бордовом шифоновом платье. Игорь ей подарил. А что ему оставалось делать? Она же так просила и за указательный палец схватила, как в первую ночь. Черт, опять ассоциации полезли в голову, ругал он себя.

Игорь долго пытался нащупать, что он на самом деле испытывает. И этим чувством оказалась любовь: что бы Алиса ни вытворяла, как бы она его ни обманывала, он все равно ее любит. И все ей простит. От того эго и взбунтовалось.

Он не отравил Алису полонием и не засадил в тюрьму, хотя с его статусом легко мог себе это позволить. Он остался ее любовником. Более того, Алиса много лет даже не догадывалась, что Игорь был в курсе ее похождений.

Эта странная девочка просто обожала раздваивать себя, становясь двумя девочками одновременно.

Льюис Кэрролл

Когда Игорь понял, что его Алиса была вовсе не из Страны чудес, что-то внутри закоротило и перемкнуло.

Игорь бросил курить, еще когда в первый раз попал на тренинг «ЭСТ», а тут вдруг, абсолютно мокрый после душа, не боясь простудиться, отправился в одном спортивном костюме за сигаретами. Прихватил несколько бутылок темного пива. Не допив и первой, прыгнул в машину и поехал в Оренбург. Ему вдруг захотелось к жене – приехать пораньше, удивить ее. Вдруг все стало так ясно вырисовываться: просто Алиса не его поля ягода. Не встроить воздушную нимфу в его мир. Она метит стрелой в звезды, а он ходит по земле. Как Игорь вообще мог подумать, что Алиса с ним по любви? А жена, родная, уже несколько лет терпит все его приходы под утро, вечные командировки, которые оказывались поездками с Алисой то в Италию, то во Францию, то в Китай и на Филиппины. Что он для нее сделал? Ну да, купил квартиру в Оренбурге и переселил туда жить. За три года он даже не решился завести с ней ребенка, все чего-то ждал.

Игорь мчал в Оренбург с одной целью – чтобы Ольга поскорее забеременела. У них родится пацан. Потом еще один. И все будет как у нормальных людей. Да, он не завяжет с изменами, но перестанет делать это так открыто. Начнет чаще ездить в Оренбург и наконец исполнит старую мечту Ольги – отвезет ее в Каппадокию смотреть на парад воздушных шаров на рассвете, даже закажет private jet для этого.

Когда Игорь подъехал к пятиэтажному кирпичному дому, что похож на многие в центре Оренбурга, его охватила нежность – есть в провинциальных городках что-то теплое и для души родное, домашнее, пахнущее сдобой. Запотевшие оконца маленьких кухонек, дань вождю пролетариата в виде монумента, бабушки в белесых пуховых платках, сплетничающие после утренней службы в храме Святой Троицы. Поэтому он и женился, сначала на Лене, а потом на Оле – они одной крови, из одного теста, нет в них столичной спеси, что отравила Алису.