Квестер

- Несколько часов, говорите? А что вы конкретно будете делать эти несколько часов? И как они решат нашу проблему?

- Идентификация отпечатков пальцев, сэр, просмотр видеозаписей, анализ передвижений и встреч сотрудников и многое другое…. Вспомните о том, мистер Гейтц, что у меня было очень мало времени на обыск в кабинетах, а в том немногом, что я там нашел, еще предстоит разобраться: ведь каждый найденный мною объект может быть вещественным доказательством, а может быть случайно попавшим в мои руки предметом, скажем, фрагментом какой-то записки. Ведь часто то, что поначалукажется подозрительным, на самом деле…

            Но Гейтц оборвал его:   

- Ну, что ж, подождем несколько часов. До встречи, мистер Мэлвиз, помните, в этом деле я надеюсь только на вас!

            С этими словами Билл Гейтц вышел из зала совещаний. Мэлвиз подошел к окну и, глядя на верхушки елей, еще освещаемые заходящим солнцем, прошептал:

-        Я оправдаю ваши надежды, мистер Гейтц, не сомневайтесь

!

 ГЛАВА  XL.                      

Они снова шли, и Гласс снова видел красную дорогу, ведущую в гору, и людей по ее краям, кричащих разное на разных языках. И вновь давил плечи тяжелый непонятный груз: то ли крест Христа, то ли шпала Корчагина. Этот груз не давал идти быстро и свободно. Сбитые ступни тяжело опускались в красную пыль, шаг был коротким и каким-то судорожным, ноги подгибались под тяжестью…

            Гласс понимал, что сбрось он этот груз – в два прыжка покрыл бы эту кровавую дорогу и оказался бы на вершине, но с его ношей сделать это было невозможно. Так что же он несет? И зачем? И кому? И что кричат эти люди, стоящие по краям дороги? Гласс прислушался и вдруг в крутом месиве разноязыких слов расслышал:

-          Давай, парень, ты сможешь…

-          Что делать, малыш, потерпи еще чуть-чуть…

-          Вы должны, Константин! Условия Вашего контракта…

-          Сынок, давай, донеси его ради нас…

-          Да все так делают, всем тяжело…

-          Забей на все и – вперед! Там, наверху - кайф…

-          Повторяю: это - приказ…

Они советовали, просили, угрожали, поддерживали…, они всячески старались повлиять на него, решить за него, направить его…, и все это было связано с этой красной дорогой и этим грузом, что больно давил ему на плечи. Если б он смог поднять голову и увидеть, что он несет! Но этот странный (и страшный) предмет все сильнее и сильнее сгибал его своей тяжестью и придавливал к дороге.

 Может, сбросить его, отойти и посмотреть? «Нет!» - тут же в подсознании Гласса откуда-то возникла уверенность в том, что, уронив или бросив предмет, он никогда его уже не поднимет. И не увидит: он погибнет без него, да еще прихватит с собой многих из тех, кто стоят у этой дороги и что-то кричат ему.

Гласс сделал еще шаг. Ноги гудели, спину пронзала острая боль, пот заливал лицо, щипал глаза, тело стало кроваво-красным от прилипшей пыли. Еще шаг. Нога предательски подогнулась и Гласса повело в сторону. Толпа замерла. Кто-то закатил глаза в обмороке и начал сползать по живой стене из человеческих тел…. Но Гласс устоял. Устоял ценой страшного усилия, напрягшего все мышцы так, что потемнело в глазах. Люди вновь закричали:

-          Молодец, родной, не стой - дальше, дальше …

-           Давай, братан, мы – с тобой…

-          Константин! Если вы хотите хоть чего-нибудь добиться в этой жизни…

-          Малыш, я умоляю тебя, потерпи…

-     Да я с тебя шкуру спущу, если упадешь…

-          Команды «привал» не было! Приказываю продолжать движение…

-          Костя-я-я! Ну-у-у!

Гласс стоял, тяжело дыша. Сердце, казалось, сейчас прорвет грудную клетку,

вырвется наружу и упадет в красную пыль, в голове поочередно ухали два паровых молота. Гласс подумал: «Я же не должен уставать, ведь я  - не человек! Почему же так тяжело?» А следом пришла другая мысль: «И почему никто из этих людей не хочет мне помочь, ведь это и им нужно?» Он с трудом повернул голову: сотни взглядов впились в его глаза: надежда, злоба, мечта, ненависть, страх и сомнение были в этих взглядах.

 Каждый из них требовал.

 Каждый из них отвергал требование другого.

 Каждый толкал, побуждал к действию.

 Каждый из них что-то обещал…

 Но ни в одном из них не было понимания

 Ни в одном из них не было Гласса.

 Ни в одном из них не было любви…