Лабиринт

Всё происходящее вокруг: то, как я кладу на стол телефон, пролетающие птицы за окном и движение секундной стрелки часов, висящих на стене, складывали в моём сознании картину замедленного кино, которое я смотрел через экран монитора. Ружьё, которым Игорь тряс перед моим лицом в гараже, было не только не заряжено, но оно и вовсе стрелять не могло. Это не было даже пневматической винтовкой, которой он мог ослепить меня, выстрелив в глаз. Зачем он это делал? Что он вообще хотел от меня, если не хотел меня убить? Или всё-таки хотел? Он же сбил меня машиной, и если бы я не услышал рёв мотора и не отпрыгнул, то вряд ли остался бы жив. Хотя нет: то, как он оперативно затащил меня в багажник, свидетельствует о том, что он всё спланировал заранее и, судя по всему, убивать меня не планировал. Не думаю, что он сумел бы настолько быстро сымпровизировать. Вот и ответ на вопрос о том, почему он не стрелял: он не сделал этого, потому что и не собирался этого делать. Но ведь он сказал, что собирается меня убить! Или нет? Кажется, он говорил, что я должен страдать. Но если он просто хотел меня запугать, то как я мог это понять? Как я мог понять, что он не собирается меня застрелить, если он привёз меня в гараж и тыкал мне в лоб стволом ружья? Разве я мог поступить иначе? Он же сам меня вынудил его убить. Сам вынудил…

Я раскрыл пачку сигарет и, подойдя к окну, которое открыл, закурил прямо в офисе, чего никогда прежде не делал. На улице стояла облачная погода, и редкие деревья загибались под шквалом дующего ветра. В открытое окно доносился гул проезжающих машин, который напрочь заглушался тогда, когда окно было закрыто. Хотелось бы мне также закрывать свои чувства и мысли, чтобы они не тревожили меня тогда, когда я этого не хочу. Голова медленно начинала болеть, но каждая глубокая затяжка синего табачного дыма расслабляла тело.

Как было бы правильным поступить в той ситуации в гараже? Ждать, пока он выпустит пар своим похмельным ором? Но он же сбил машиной и ударил меня, значит, я вправе был ударить его молотком. Но стоило ли его убивать? Ведь после второго удара, который пришёлся ему в челюсть, он едва ли представлял для меня угрозу. Я мог бы просто уйти и вызвать полицию. А что если бы он оказался в состоянии меня догнать и застрелить? Ведь я не знал, что ружьё ненастоящее. Хотя я мог бы уйти, взяв с собой ружьё. Да, наверное так и стоило сделать. Зачем же я его убил? Почему просто не остановился тогда, когда я понимал, что я уже в безопасности? Я же мог проявить сострадание к этому чёртову алкашу и просто уйти. Полагаю, что сломанная челюсть и выбитые зубы, которые он вряд ли бы себе вставил в ближайшие несколько лет из-за отсутствия денег, были бы для него адекватным наказанием за то, что он сбил меня машиной и пытался запугать. Паршивое чувство! Чувство вины за то, что уже никогда не сможешь исправить.

Привёл меня в чувство жар от незаметно подобравшейся к пальцам руки дотлевающей сигареты. Потушив её, я решил пойти пообедать в ресторан, в котором был в прошлый понедельник с Алиной, чтобы немного развеяться. Придя туда и заказав еду, я попытался прикинуть, сколько часов мне ещё требуется для того, чтобы закончить всю работу, и с облегчением понял, что часов за пять управлюсь и поужинать смогу дома. В ожидании заказа, я от безделья начал осматривать зал, потому что в этот раз я документы с собой не взял, так как хотел отдохнуть. В углу за круглым маленьким столиком сидел мужчина лет сорока в сером строгом костюме, закинув ногу на ногу. Вряд ли он привлёк бы моё внимание в обычный день, но взгляд на него возбудил у меня чувство дежавю, возможно, связанное с тем, что он держал перед собой раскрытую газету так же, как тот человек в аэропорту, у которого на титульном листе красовалась фотография сгоревшего завода. Кажется, что я его уже видел когда-то здесь, а может, и нет. Да и многих я здесь видел, ведь часто сюда хожу. Мне кажется, что у этого ресторана на время обеда имеется уже вполне сложившаяся аудитория, и я далеко не самый частый посетитель.

Я съел свой бизнес-ланч и, допивая кофе, ещё раз глянул на столик, стоящий в углу зала: в груди волной прошли мурашки от того, что я встретился взглядом с сидящим мужчиной, который сразу отвёл глаза в сторону газеты, которую продолжил читать. То мгновение, которое мы смотрели друг на друга, длилось не более доли секунды, но пристальный взгляд его карих глаз: взгляд человека, который смотрел на меня, как на отдельную личность, а не как на оживлённый предмет окружающего интерьера, заставил меня немного напрячься. Взглянув на него ещё раз и не отводя взгляд в течение десяти секунд, я убедился в том, что он продолжает читать свою газету и я ему не интересен. После этого я расплатился за обед, оделся и при выходе из ресторана ещё раз окинул взглядом столик в углу – мужчина продолжал читать газету, всё так же закинув ногу на ногу.