Лабиринт (СИ)

Почти героическим усилием Люси разлепила-таки глаза, несколько раз моргнула, пытаясь сфокусировать зрение на рядом присевшей на корточки фигуре.

— Сколько я спала? — язык ворочался с трудом, в рот словно песка насыпали: сухо, шершаво, противно.

— Полчаса, — мужчина отпустил её плечо, но отходить почему-то не спешил, смотря с таким выражением, словно ожидая обещанный на Рождество подарок. Ещё и руку протянул ладонью вверх.

— Что? — решила уточнить Люси.

— Шоколад, — лаконично ответил бывший добрый самаритянин. Хартфилия, подавив вздох, отдала ему сладкую плитку: она надеялась, что этого всё же не случится.

Между тем мужчина вернулся к своему рюкзаку, по пути забросив в рот кусок шоколадки, отпил немного воды и подал Люси знак, что пора выдвигаться, даже не подумав предложить спутнице утолить голод и жажду. Хартфилия не стала делать ему замечания по этому поводу: не в её положении высказывать какие-то претензии, не прогоняет и то ладно, хотя с трудом представляла, как сможет без еды и воды долго плутать по этому проклятому Лабиринту.

А тут обозначилась ещё одна проблема, настоятельно требующая к себе внимания. Они шли уже довольно долго, но Люси не сразу решилась обратиться к Дракону (так она мысленно окрестила попутчика, вспомнив знак на его колбе). Только когда сил терпеть почти не осталось, Хартфилия несмело окликнула идущего впереди мужчину:

— Простите, мы не могли бы остановиться?

— До следующего привала ещё час, — откликнулся он, не оборачиваясь. — Я не собираюсь из-за тебя менять график.

— Но мне… очень надо… — почти прошептала Люси под испепеляющим взглядом Дракона — тот, услышав робкие попытки возражать ему, резко остановившись, повернулся к ней.

— Мы не на увеселительной прогулке, — зашипел он ей в лицо. — Здесь нужно беречь каждую минуту, иначе сдохнешь. Если тебе всё равно, то я на тот свет не тороплюсь, — не дождавшись ответа, Дракон махнул рукой: — Давай уж, но это в первый и последний раз — учись всё делать во время остановок, — а заметив, что девушка мнётся, рявкнул: — Шевелись!

— Я не могу так! — глотая слёзы стыда, воскликнула Люси. — У вас на виду…

Мужчина не дал ей договорить: натурально зарычав, схватил за плечо и потащил по коридору, довольно грубо втолкнув в ближайшее ответвление:

— Туалет к вашим услугам, мадемуазель!

Едва дождавшись, пока она сделает все свои дела, он развернулся и быстро пошёл вперёд, так, что Люси приходилось почти бежать за ним. Поэтому вполне ожидаемо врезалась в него, когда Дракон внезапно остановился. Мужчина, покосившись на неё через плечо, брезгливо поморщился и поспешно отстранился — он вообще старался держаться как можно дальше, будто она была прокажённой. Люси списывала это на то, что её попутчик был не очень рад навязанной ему компании, и пыталась, дабы не злить его ещё больше, тоже соблюдать определённую дистанцию. Извинившись, она отступила назад; Дракон, передёрнув плечами, милостиво разрешил сделать привал.

И снова в путь: коридоры, повороты, тупики. Поплутав (по ощущением Хартфилии) несколько часов по освещённой части Лабиринта, они вновь вышли в тёмное место с детекторами движения. Люси поначалу испугалась, что может случайно потерять своего спутника, сверни он куда-нибудь в сторону, когда лампочка гореть не будет, но мужчина достал из рюкзака фонарик и уже не выключал его ни на минуту. Путь этот переносной источник не освещал, но хотя бы обозначал шедшую впереди широкоплечую фигуру. Которая снова неожиданно остановилась, словно наткнулась на невидимую стену, и негромко выругалась.

Люси осторожно подошла ближе. Фонарь давал мало света, но она всё же смогла заметить лежащего на полу человека. Получше его рассмотреть не дал Дракон: для начала он, поводив фонариком по окружающему пространству, выхватил из темноты лестницу — наверняка, почти такую же, как и та, по которой спускалась Люси, потом приказал ей:

— Пройди вперёд, — когда над её головой зажглась лампочка, бросил: — Стой там, — и перетащил тело на освещённое пространство.

Это оказалась молодая женщина. Худая, с болезненно-бледной кожей; длинные рыжие волосы были заплетены в небрежную, чуть растрепавшуюся косу. В широко открытых глазах застыло удивление пополам с какой-то детской, совершенно не шедшей её измождённому лицу обидой. Люси не помнила её, значит, в той комнате их колбы стояли так, что не попадали в поле зрения находящихся в них людей.

Дракон, присев на корточки, повертел голову женщины из стороны в сторону, ощупал шею.

— Что с ней? — решилась Хартфилия.