Лабиринты свободы

Правительство Великобритании неожиданно для себя вдруг обнаружило, что молодой, но рьяный первый консул Франции создаёт независимое государство, активно вооружает свою армию и строит флот, планируя высадку на британские острова. Спасибо адмиралу Нельсону: благодаря ему план Наполеона о господстве не только на суше, но и на море не был претворён в жизнь, а объединённая французская и испанская эскадра потерпела сокрушительное поражение от английских военных кораблей у мыса Трафальгар в 1806 году.

Но на суше в эти годы Наполеон оказался всё-таки сильнее всех.

Первый консул Франции в 1801 году совершает свой второй поход на север Италии и победой при Маренго снимает угрозу с южных границ страны. Подписав в феврале этого же года Люневильский мир, Наполеон поставил крест на надежде польских легионеров на ближайшую войну с целью возрождения их родины.

Польские легионы, которые сформировал и возглавил Ян Домбровский, принимали активное участие во всех Итальянских походах Наполеона. Но проходило время, а Наполеон Бонапарт даже не поднимал вопрос о новом военном походе и захвате территорий, которые до раздела Речи Посполитой входили в её границы.

Среди польских офицеров и солдат поползли разговоры о том, что их просто нагло используют, направляя в сражения за чужие имперские интересы. И эти возмущённые голоса дошли до ушей Наполеона.

— Они чем-то недовольны? — спросил у Домбровского будущий император Франции, когда тот так же, как и его подчинённые, выразил своё отрицательное мнение. И он имел на это право: обещанный ему Наполеоном поход на восток с целью создания республики на территории Польши в очередной раз откладывался.

— Мои солдаты устали от войны, в которой участвуют уже несколько лет, — пояснял Домбровский первому консулу причины таких настроений польских легионеров. — Ведь они пришли в вашу армию по моему призыву и обещанию, что вернутся на родину в рядах французской армии-освободительницы.

— Всему своё время, — отрезал Наполеон. — А кто говорил, что это случится так быстро? Моя армия — это не только польские легионы. Сколько вокруг вражеских армий, которые только и ждут, чтобы я допустил ошибку?! Они сразу же набросятся на меня и мою Национальную гвардию, чтобы уничтожить и разорвать Францию на части! — корсиканец с присущей ему импульсивностью размахивал перед Домбровским руками.

Домбровский молчал и слушал, а Наполеон, картинно став в свою излюбленную позу, спросил:

— Если моя армия потерпит поражение, кто тогда поможет полякам, кроме меня?

Домбровский продолжал молчать. Он был офицером, который выполнял приказы своего командующего, и не в его власти было что-либо изменить. Наполеон по-своему истолковал молчание командира польских легионов. Уже более миролюбиво Наполеон положил руку на плечо Домбровского.

— Терпение, мой друг, терпение. Вот что требуется от вас, ваших офицеров и солдат, — успокаивал он генерала. — Вы сколько раз пытались выйти из войны с Россией победителями, а каков результат?

Домбровский трагически развёл руками. Наполеон был прав: результат оказался самым печальным. Видимо, ещё не пришло время.

— Кстати, а где сейчас ваш бывший главнокомандующий Тадеуш Костюшко? — вдруг вспомнил Наполеон про того, кто тихо и мирно проживал во Франции уже несколько лет.

— Я не поддерживаю с ним связь, — правдиво ответил Домбровский и сразу пожалел о том, что это действительно так.

— Жаль, очень жаль, а ведь этот человек мог бы ускорить совершение того, о чём вы так меня просите, — пояснил Наполеон свою заинтересованность персоной Костюшко. — Ну да ладно, придёт время, и я займусь им сам.

На этом аудиенция для Домбровского закончилась, но Наполеон обладал отличной памятью и продолжение этого разговора отложил на будущее.

А пока, встревоженный положением дел в польских легионах, Наполеон решил использовать их боевой дух и их силу совсем в далёком от их родины месте.

Около 6000 польских легионеров загружались на военные корабли, которые отправлялись в одну из колоний Франции — на остров Сан-Доминго. На этом клочке земли участились волнения среди местного населения, и в связи с этим требовалось вмешательство вооружённых сил. Наполеон не долго размышлял, кого послать на усмирение бунтарей, и сразу принял решение об отправке на остров польского легиона. Пусть легионеры там выполняют свой долг и выражают своё недовольство Бонапартом... Всматриваясь в удаляющийся берег, бедняги даже не предполагали, что через несколько лет из шести тысяч солдат на родину вернётся только около трёхсот. Остальные же навсегда сложат свои головы, погибнув от восставших островитян, или умрут от лихорадки и других тропических болезней. Но даже там, далеко от родины, во время очередного марша по чужой земле поляки и литвины затягивали песню, в которой звучала надежда: