Ласточка

Мальчики переглянулись.

– Без понятия, – сказал Кирилл.

– А когда ты уходил, что они тебе сказали?

– Да ничего. Я ушел, и все.

– Ладно. Я таких правил не понимаю, конечно. Давайте вы их подождите, а я пойду к роднику. – Ника встала.

– Я с тобой. – Первым вскочил, пошатнувшись, Кирилл. – Ч-черт… Уже голова даже от жажды кружится… Пошли!

– Я тоже с вами. – Паша все-таки взял Никин рюкзак.

Ника покачала головой.

– Не очень это все хорошо. Как же девочки будут?

– К лагерю выйдут… – неуверенно сказал Паша.

Кирилл кивнул.

– Или нас догонят. Сколько можно им капризничать и… и… вообще.

Ника пожала плечами.

– Ну ладно. Считайте, мы все мнения выслушали. Я просто не знаю, что делать в такой ситуации. Вы – за то, чтобы идти по маршруту, да?

Оба мальчика согласно кивнули.

– Я – с тобой, Ника. – Паша прищурился на солнце. – Однозначно.

– Я – как большинство, – неуверенно сказал Кирилл.

– Или ты тоже со мной? – засмеялась Ника.

Кирилл покраснел.

– Ну да…

Мальчики, пихая друг друга в бок и смеясь, пошли за ней.

Глава 12

Игорь посмотрел на часы. Зачем? Он усмехнулся. Уезжал от суеты, не может пока никак отвыкнуть. Какая разница, ровно двенадцать или двадцать минут первого. Солнце высоко – и так ясно. Но он смотрит на часы и невольно начинает планировать – вот сейчас он дойдет, будет час, а потом будет два, а потом, соответственно, три, и он вернется в лагерь или не вернется, а вернется часам к пяти…

Он снял часы и сунул их в нагрудный карман рубашки. Все равно часы в телефоне. Выключить? А фотографировать? А если попробовать не фотографировать? В кои веки раз. Просто впитывать, просто ни о чем конкретно не думать – ни о том, что получилось, что не получилось в прошлом фильме, ни о будущем, сценарий которого готов в голове, за исключением героини. Все понятно, только непонятно, какая она, точнее – кто играть должен. Подвижная, разная, сильная – это вообще ни о чем. Как объяснить ассистентке, она же второй режиссер – у них все скупо, денег совсем мало – кого вместе с ним искать, какого плана. Он сам не знает. Чувствует, но не знает. Из постоянно снимающихся молодых героинь никого не хочет даже представлять. Замыленные лица, уже сто раз бегали на экране с забытыми, брошенными или подмененными младенцами… А что делать? Вроде как его товарищи снимают то, что нравится людям. Хорошо, что он не в обойме. Плохо и хорошо одновременно. Плохо, потому что на его проекты трудно найти денег. Хорошо, потому что он шел в кино, чтобы снимать кино, а не лепить чудовищные по своей бессмысленности и бездушности, похожие друг на друга мелодраматические поделки – на раз. Посмотрели за ужином люди, отвлеклись от своих забот, да и ладно.

Олег пригласил его побыть в лагере, и Игорь, недолго думая, прилетел. Олега он знал давно, когда-то познакомились на турслете, оба увлекались туризмом. Игорь гораздо моложе, но это не помешало их дружбе. Олег наивен, остался на черте между юностью и зрелостью, так никогда не повзрослел. Пишет неплохие стихи, песни, Игорь решил взять что-то для нового фильма, как раз кстати – действие там происходит в поездке в горы.

Олег продолжил заниматься туризмом, теперь уже профессионально, а Игорь немного отошел – это требует времени, забирает все выходные, отпуска, у кого они есть. У Игоря лето, наоборот, – время поиска натуры и съемок. Четыре последних лета он снимал два своих фильма. Оба удались, оба получили премии, оба не смогли пробиться на большие экраны, оба не принесли денег… Ну и что? Семьи у него пока нет, зарплаты в институте телевидения, где он преподает на кафедре режиссуры, ему кое-как хватает на жизнь, а больше ему и не надо. Маме пока помогать не нужно, она вовсю работает, директор школы, еще сама бы ему помогала, если бы он соглашался брать у нее деньги. Поскольку денег он не берет, мама старается помочь чем может. То с местной полицией договорилась, перекрывали движение для съемок, то с больницей – снимали сцену в старом корпусе, очень уж колоритная подмосковная архитектура, чудом уцелевшее дореволюционное здание. Город бомбили во время войны, ехали уже по нему немецкие танки, но здание больницы как-то осталось, даже не пострадало.

Мама, мама… Стала неожиданно полнеть, ей идет, но так непривычно – мама всю жизнь была стройной, быстрой, легкой… Появилась какая-то растерянность в ней… Она ведь не одинока? Работа занимает ее с утра до вечера. Игорь – хороший сын, отношения отличные. Надо позвонить. Сегодня, не откладывая на завтра.