Ласточка

То вдруг пронеслась картина, как Ника первый раз выиграла на соревнованиях. Искрился снег, ярчайшее солнце светило в глаза, Ника сняла очки, стянула перчатки, не веря еще в победу, к ней подбежали счастливые родители, вместе, молодые, красивые, смеющиеся, стали ее целовать… И если Нику попросили бы описать, что такое счастье, она вспомнила бы эту секунду, когда мир был полон солнца, света, рядом были родители, к ней бежал довольный тренер, потрясая руками в воздухе, она чувствовала, что в жизни все получается так, как должно быть…

Ника тряхнула головой. Да почему она думает об этом? Почему перед глазами встает лицо матери? Может, сама Анна думает о ней сегодня? Не думала, не думала и вдруг вспомнила? Затосковала? Так ведь может быть?

– Я чуть не упал! – заныл Кирилл. – Ты меня не держишь! Я не могу сам идти, у меня потеря крови… Ты по-человечески должна мне помочь! Гуманизм – главное достижение западной цивилизации… Нам бы у них поучиться…

Ника молча подхватила мальчика, взглядывая на его профиль. Хорошенький, иначе не скажешь. Наверно, в детстве был очень милым мальчиком. Трогательным, симпатичным. Как Артем… Она никогда не узнает, каким бы вырос Артем. Вот он уж точно таким не стал.

– Ник, Ник… – Кирилл неожиданно остановился и перегородил ей путь.

– Что? – Ника взглянула на него снизу вверх.

Кирилл помолчал, колеблясь.

– Нет, ничего.

– Ну пошли тогда.

– Нет, подожди… Ник… – Кирилл склонился к ней, близко к лицу, так, что Ника даже чуть отпрянула.

– Что?

Кирилл обиженно вздохнул.

– Вот тут… Посмотри… На спине у меня… – Он повернулся к ней спиной. – Нет, ниже, у позвоночника, вот тут… есть царапина?

– Есть. – Ника резко опустила его рубашку.

– И что?

– Ничего.

– Промывать не будешь?

– Нет.

– А дуть не будешь?

– Нет. До свадьбы заживет.

– Мама говорит, мне до тридцати пяти лет жениться не надо.

– Тогда точно заживет. Иди вперед.

– Нет. – Кирилл снова остановился перед ней. – Ник… – Он неловко попытался взять девушку за шею. – Ник… – Мальчик быстро наклонился и прошептал: – Придешь ко мне в гости в Москве?

Ника вопросительно улыбнулась.

– У меня… есть кот… иранский… у него глаза, как у меня… и… – Кирилл судорожно вздохнул, – еще пылесос, который сам ездит по квартире… Ник…

Ника осторожно освободилась от рук подростка.

– Пойдем, пожалуйста, тебе нужно беречь силы.

Кирилл молча бросил на нее взгляд, полный недоумения и обиды. Потом вскинул голову и огромными шагами помчался по тропинке обратно в лагерь.

Ника, посмеиваясь, пошла за ним.

Бывают дни, как целая жизнь. Чего только сегодня не было! Разочарования, обиды, ссоры, травмы, новое знакомство, такое неожиданное. Если бы можно было позвонить Анне, Ника бы позвонила. Надо написать ей письмо. Пусть не отвечает – она ведь наверняка читает ее письма. Представить, что мать даже не открывает ее писем, Ника не могла.

Глава 15

Анна спустила ноги на холодный каменный пол. Нет, сна не будет. Оля, соседка подняла голову.

– Не спишь, сестра?

– Нет.

– А что?

– Ничего, Оля, спи.

– А я вот… – Оля замолчала.

Анна слегка удивилась, что Оля пыталась вступить с ней в разговор. Иногда они целыми днями ни слова друг другу не говорили. Оля если и хотела, не пыталась заговаривать. Но что-то очень изменилось за последние дни. Мало ли чего не происходило в монастыре за эти два года – ее ничего не касалось. А сейчас… Она встала и подошла к окну. На глубоком подоконнике стояла та коробка, в которой Анна хранила несколько своих дорогих вещей. Туда же она положила пару Никиных писем, которые кое-как прочла в самом начале. Выбросить их рука тогда не поднялась.

«Мамочка, прости меня, пожалуйста. Я понимаю, как тебе плохо. Я не знаю, что сделать, чтобы тебе стало легче. Папа тоже очень страдает. Он тебя любит. Когда ты уехала, он первые дни даже ничего не ел. Мне готовил, а сам не ел. И сейчас иногда задумается за столом, я говорю что-то, он кивает, но не слушает. Потом спохватывается, спрашивает, я опять ему рассказываю…

У меня в школе все хорошо. Я стала снова ходить на тренировки.

Мама, пожалуйста, напиши мне что-то.

Я не знаю, что сказать.

Там ведь был тренер в комнате. Я не знаю, как Артем залез на окно, как могло это произойти.

Мне все время снится Артем. И тот последний день снится, я стою у окна, рядом с ним, держу его. И он не падает».