Лед и пламень

Изменилось и авиационное обслуживание морских операций. За два месяца до начала навигации самолеты полярной авиации провели по всем морям Арктики стратегическую ледовую разведку, на основании которой ученые Арктического института дали долгосрочный ледово-синоптический прогноз на лето; а в период навигации ледовая обстановка уточнялась с помощью оперативной воздушной разведки. Для этого в составы летных экипажей вошли гидрологи. В основных авиапортах постоянно дежурили самолеты, которые по первому требованию проводили ледовую разведку того или иного участка трассы Севморпути. Была введена патрульная служба: небольшие мотопарусные гидрографические боты патрулировали у кромки льда основных ледовых массивов и сообщали штабам о положении и структуре ледяных полей, о движении льда. С чувством сердечной признательности вспоминаю я научных работников Арктического института А. Ф. Трешникова, В. Н. Степанова, В. Н. Кошкина, А. П. Шуйского, А. П. Носкова, А. О. Шпай-хера, В. Т. Тимофеева, всех тех, кто на маленьких суденышках по многу дней ходил в студеных морях и вел круглосуточные наблюдения за пограничной полосой лед - море.

По-новому действовала коммерческая служба арктических грузоперевозок и перевозок пассажиров: были введены прямые коно-саментные перевозки грузов, а для пассажиров - билеты. Это были первые, но очень важные шаги к упорядочению коммерческой службы арктических пароходств.

Первые месяцы 1939 года ушли на подготовку планов грузоперевозок, разработку новых организационных и оперативных принципов проведения морских арктических операций,- этими работами были заняты как аппарат морского и речного управлений ГУСМП, так и ученые Арктического института. В один из этих горячих дней ко мне пришли Еремеев и Розанов:

- Иван Дмитриевич, планирование морской навигации подходит к концу. Введено много новшеств. Будет очень полезным, если планы грузоперевозок и новые положения о проведении морских операций мы обсудим перед навигацией с ее непосредственными участниками.

В конце мая мы провели в Главсевморпути морскую конференцию, на которую вызвали начальников морских и речных пароходств, морских контор и портов, контор Арктикснаба. От каждого судна прибыли не только капитаны, но и старшие помощники капитанов и старшие механики. Арктический институт был представлен своими ведущими учеными. Присутствовали начальники политотделов.

На совещании были по-деловому обсуждены план перевозок грузов, расстановка флота, графики движения судов. Участники конференции покидали Москву довольными: во-первых, с ними, непосредственными исполнителями, держали совет, как лучше провести навигацию в Арктике; во-вторых, они теперь заранее знали, что потребуется от каждого из них в напряженные летние месяцы на береговых базах и на трассе Северного морского пути.

Я так подробно рассказываю о подготовке к навигации 1939 года потому, что это была первая моя арктическая навигация; в систему ее организации были заложены новые принципы, на основе которых планировались и проводились арктические навигации в последующие годы. Хочу подчеркнуть, что разработку этих новых принципов я считаю заслугой всех, кто принимал в ней участие, а отнюдь не своей личной.

20 июля 1939 года я приехал в Мурманск и в тот же день был на борту флагманского ледокола "Сталин", где разместился и штаб морских операций Западного района Арктики во главе с Н. А. Еремеевым. У трапа меня встретил новый капитан ледокола Михаил Прокофьевич Белоусов и отрапортовал о готовности судна к выходу в море. Я познакомился с Белоусовым впервые на майской морской конференции в ГУСМП и еще тогда обратил внимание на его конкретные, здравые суждения. С Михаилом Прокофьевичем мы стали потом добрыми друзьями. Это был моряк по призванию. Он отлично знал и любил море. Воспитанник Ростовского-на-Дону мореходного училища имени Г. Я. Седова, Белоусов уехал на Дальний Восток и в первые же годы работы показал блестящие штурманские способности. Он быстро дослужился до капитанской должности. Когда в 1935 году по инициативе ЦК ВЛКСМ было решено сформировать комсомольско-молодежный экипаж на ледоколе "Красин", тридцатилетний Михаил Белоусов принял командование легендарным ледоколом. Чтобы новый капитан и его молодежная команда поскорее приобрели полярный опыт, первый год с ними плавал в качестве капитана-наставника умудренный жизненным и арктическим опытом капитан И. Н. Сергиевский.

Три года провел М. П. Белоусов на "Красине", зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, и его кандидатура оказалась бесспорной, когда перед навигацией 1939 года потребовалось назначить капитана на флагманский ледокол арктического флота. Первым капитаном ледокола "Сталин" был В. И. Воронин. На самой первой странице судового журнала No 1 сделана такая запись: