Леди из Фроингема

– Во-о-от! О чём я и говорил! – Седрик обрадованно подскочил на месте и хищно простёр ладони к жене брата. Выражение лица у него при этом было пренеприятное. – Прислуга! Для всего есть прислуга, не правда ли? Анна вычистит столовое серебро, Хигнетт откроет двери, кухарка приготовит обед. А что они за люди, в чём нуждаются, о чём страдают – это ведь не так уж и важно, верно? Вам вот, дорогая Виктория, например, известно, что миссис Вайсли снова слегла? Держу пари, что вы и не знаете, что за недуг приковал её к постели. А вот Присцилле это известно – только лишь она одна и поднималась к ней, чтобы отнести бульон и проведать больную.

– Как раз недуг миссис Вайсли мне хорошо известен, – со значением произнесла Виктория, ханжески поджав губы, и Седрик, осознавший, что далеко зашёл, стушевался и принялся неловко отирать пот со лба вынутым из кармана платком. – А горничная Анна – воровка, и я обязательно напишу об этом в её рекомендациях. У меня пропала ценная брошь, подаренная мне Джорджем на годовщину свадьбы, и я уверена, что её взяла именно эта невоспитанная девица.

– Миссис Вайсли и правда так плоха, как говорит Седрик? – Оливия наклонилась к Присцилле, стараясь не вслушиваться в перепалку Седрика и Виктории.

– Нет, что вы! С ней всё будет в порядке. Мы с Анной отыскали её запасы хереса и перепрятали их, так что кухарку скоро ждёт выздоровление.

– Насколько я знаю Викторию, кухарку скоро ждёт увольнение, – с прежней запальчивостью, но всё-таки понизив голос, многозначительно заявил Седрик.

Как бы Виктории ни хотелось проучить деверя за дерзость, но она сдержалась. К столу как раз приблизилась баронесса фон Мюффлинг, державшая Джорджа под руку, и Филипп Адамсон, а семейная склока в присутствии гостей, которые могли бы оказаться полезными её мужу, была бы не к месту.

Когда все расселись, и Виктория начала разливать чай, на лужайке показался Оскар Финч. Он приветственно махал шляпой, сверкал беспечной мальчишеской улыбкой и шёл так быстро, что Хигнетт не успел его опередить. Они подошли к столу почти одновременно, и теперь дворецкий растерянно топтался за его спиной, не зная, стоит ли докладывать хозяйке о ещё одном госте, хотя необходимость в этом явно отпала сама собой.

– Вот так сюрприз, мистер Финч, – протянула Виктория не слишком радостным тоном. – Вы, верно, проезжали мимо?..

– О, это моя вина, – спохватилась Присцилла и с мягкой улыбкой пояснила: – Я встретила мистера Финча сегодня в деревне, и мы разговорились. Выяснилось, что владелица квартиры на время его отпуска сдала комнату, в которой он живёт, молодожёнам из Лидса. Конечно же, я пригласила мистера Финча погостить у нас, раз он остался без крова. Вот только рассказать об этом я совершенно забыла. Ну просто вылетело из головы!

– Всё верно, – Финч обратил к присутствующим своё сияющее дружелюбием лицо. – И я несказанно благодарен за приглашение. Возможность провести эти жаркие дни на природе – просто дар небес, не иначе!

Виктория сдержанно улыбнулась, но вид её не оставлял сомнений, что она на самом деле думает о тех, кто сваливается как снег на голову во время послеполуденного чая, и о тех, кто раздаёт приглашения направо и налево, не спрашивая предварительно мнение хозяйки дома.

– Хигнетт, передайте Анне, чтобы она принесла молоко и ещё одну чашку, – приказала она.

Пока Финча знакомили с Филиппом и баронессой фон Мюффлинг, пока все светским тоном уверяли друг друга, что рады, невероятно рады знакомству, Оливия пила чай и бездумно наблюдала за перемещением кружевных теней на скатерти. Невзирая на то, что день клонился к вечеру, солнце не прекращало лить сверху свой беспощадный свет, и лучи его, проникая сквозь плотную листву, рассылали по льняному полотну искристые дрожащие пятна. Взгляд Оливии упал на индийскую шёлковую шаль, наброшенную на кресло, в котором сидел Джордж, вместо накидки, и ей вспомнилось, что эта же самая шаль укрывала плечи леди Элспет в тот день, когда она приветствовала компаньонку в Мэдлингтон-Касл. Прошло всего несколько дней, и вот уже леди Элспет покоится на семейном кладбище Понглтонов, а её вещами без всякого стеснения распоряжается властная Виктория.

С безотчётным чувством неприязни Оливия посмотрела на Джорджа, который в этот момент, словно подслушав её мысли, с энтузиазмом принялся рассуждать о переустройстве всего поместья.

– Разумеется, это потребует немалых расходов, – мечтательно и вместе с тем деловито заявил он, не сводя глаз с Филиппа. – Но затраты окупятся всего за несколько лет. Под площадку для гольфа я планирую отвести западное поле, а котлован для плавательного бассейна мы выроем…

– П-п-постой-ка, Джордж, – перебил его Седрик, вскакивая из-за стола и приходя в сильнейшее возбуждение, – к-какой котлован? К-какой бассейн? Ты в своём уме? Ты что, собираешься…

– Седрик, не надо! – в голосе Присциллы слышались одновременно раздражение и мольба. – Сядь, дорогой, не стоит сейчас спорить об этом!