Леди с клыками

Влажный удар и булькающий хрип первого неудачника среди встретившей нас в столь уединенном месте компании объявил о начале веселья… Грохот четырехстволки почтеннейшего возраста и пронзительный, сводящий зубы визг рубленной картечи, подметающей не особенно чистую мостовую, еще мгновение назад покрытую небольшими кучками павшей листвы и конского навоза. Ругань и чертыхания сбытых с ног стремительным метеором под именем Хильда, расцветающим то тут, то там рыбками кинжалов отражающих свет газовых фонарей. Чей-то рёв, по какой-то причине перешедший в высокий, захлебывающийся визг. Танцующие вокруг тени, неумело и коряво ведущие свою партию… да какой там ведущие — то и дело наступающие друг другу на ноги, толкающие соседей, бестолково взмахивающие оружием… Это было… Это было скучно. Именно на таком внезапно прорезавшемся чувстве я и поймала себя. Полностью абстрагировавшись от окружающего и только иногда уклоняясь от излишне настырных и наглых партнеров, если их можно так назвать, по танцу. Скучно… Режиссерская палочка Амели росчерком вороненой стали, как будто сама собой выстраивала из окружающего хаоса хотя бы подобие стройной и прекрасной мелодии. Мелодии, под которую я принялась кружиться в безмолвном танце с густыми тенями и отблесками неверного света отбрасываемого закутанной облаками кокеткой луной и ровно гудящими газовыми лампами уличного освещения. Разлетающийся подобно цветку подол юбки и стакатто подкованных сталью каблучков, вплеталось в метроном слов Амели, несущей свои горячие поцелуи и распускающей на кончике своего ствола огненные лилии. Медленно гаснущие под напором вечерних сумерек… Подобно новомодному фотографическому аппарату, отнимающему работу у придворных художников, Амели останавливала мгновения, высвечивая лица и тела застывшие в движении или в стазисе смерти. Экстаз неземного блаженства охватил мое тело, распахнув душу и заставил объять происходящее… Я влюбилась в эти брызги крови, в эти растянутые во времени стоны, радугу мерцающих подобно драгоценному жемчугу кусочков содержимого чьей-то головы… Я любила… Танцуя и даря окружающим робкую и наполненную моими чувствами улыбку…

А потом все как-то вдруг и сразу кончилось. Все лежали, кроме меня и Хильды. Некоторые еще шевелились и вроде бы могли выжить, но попыток встать не делали. Странно. Я читала, что после первого боя обязательно должна наступать тошнота, но ее не было. Вообще никого дискомфорта не испытывалось, хотя и пахло на набережной отнюдь не свежестью. Но тому, кто хоть раз бывал на крупной ферме и не такое нюхать доводилось.

— Все? — спросила я Хильду, вертя в руках свою полностью опустошенную малышку.

— Да вроде, — пожала плечами она.

И тут из кустов прогремел выстрел. А в левое плечо мне вонзился раскаленный лом.

— Папа! — только и успела подумать я, стукаюсь затылком о землю. Боль в голове на секунду ослабила жуткие ощущения руке, которая, вполне возможно, после такого валялась где-то неподалеку отдельно от остального тела. Удар оказался сильным, но, к сожалению не настолько, чтобы выбить из молодого дампира дух. Тут же в уши долбанул грохот разрыва, кажется, Хильда бросила в притаившегося стрелка динамитной шашкой. А может это просто так грохотало одно из ее ружей… не знаю. Было больно и ни на что другое отвлекаться уже не получалось. Костер жуткой агонии перекинулся с плеча на всю левую половину груди, да и дышать стало как-то трудновато. Вставать на ноги не хотелось. Небо кружилось и, кажется, падало. А может быть резко подпрыгивало вверх и возвращалось на место.

— Ничего, милая, потерпи, — склонилась надо мной гномка, когда я уже окончательно смирилась с мыслью, что истекаю кровью из пробитого удачной пулей, думаю серебряной, иначе я не должна умирать так быстро, сердца. — Платье конечно теперь только на помойку, но зато шрамик будет маленький, аккуратненький и почти незаметненький. Да и кто его увидит, на плече то под одеждой? А без нее уж на такие мелочи и тем более внимания не обратят.

— Больно, — простонала я, не знаю как найдя в себе силы на этот подвиг. — Больно! Куда он мне попал? В сердце?

— Да нет, конечно, — успокаивающе ободрила Хильда, доставая откуда-то из глубин своей одежды чистую тряпку и какую-то подозрительного вида склянку. — Ты же не вампир с такими ранами жить. По бицепсу пуля скользнула, даже входного отверстия нет, просто немного мяса вырвала…

Это что, я тут почти умираю, а меня оказывается, всего лишь поцарапало?! Что же тогда действительно сильно раненные испытывают?! Ой, кажется, я хочу обратно домой, к папе. И пусть он сторожей для своей любимой дочки наймет. Армию…

Глава 6