Ледяная синева

– И, чтобы избежать провала, придется искать другие методы для разведки, диверсии и внедрения?

– Конечно.

– А если не распознали? Вы же понимаете, ваше высокопревосходительство, какие колоссальные средства им придется вложить, потратить драгоценного времени, всего лишь из-за предположения, что секрет раскрыт. Или – рисковать, не зная, что получится. От массовых потерь среди разведчиков до получения дезинформации, если с ними устроят игру наши спецы.

Генералиссимус медленно кивнул. Похоже, он второй в этой комнате начинал понимать, к чему клонит Саблин.

– И мы обязаны оставить эннэми в неведении как можно дольше. Вы это предлагаете?

– Конечно! – аналитик опять засновал по кабинету, как ткацкий челнок. – Никто, кроме присутствующих здесь, больше не должен знать правды. Никто! Ни при каких обстоятельствах!

– Вынужден согласиться. Это и в самом деле архиважно. Но не дает ответа на первый вопрос: что делать с ребятами?

Взгляд у Саблина стал холодным и тяжелым, как дуло боевого бластера. Заглядывать в которое лишний раз нет желания, даже при отсоединенной батарее.

– Казнить! Обоих! Как государственных преступников… – решительно взмахнул рукой главный аналитик Генерального Штаба.

– Ой! – Аня издала первый звук за все время. – За что?

– Понарошку, конечно… – поправился тот. – Но, ваше императорское высочество, нравится это вам или нет – лучше подтасовки фактов, чем та, которую затеял прежний начальник охраны государя, и придумать сложно. Так что придется его вернуть, наградить, повысить и отдать на растерзание журналистам. А после пресс-конференции – отправить инспектировать самые отдаленные колонии.

– Увы, друзья мои, – великий князь таки достал штоф из поставца. – Тимофей Ильич и в этот раз прав на все сто. Мы, конечно же, постараемся сделать вашу вынужденную ссылку максимально комфортной. Но до окончания войны вам придется стать невидимками.

– Именно невидимками… – словно в предвкушении чего-то очень приятного, потер ладони Саблин. – Какая замечательная рокировка может получиться. Я же готов…

– Подождите… – голос Тихона как никогда прежде соответствовал его имени. – Вы сказали: никто, кроме находящихся в этой комнате?.. А как же матери? Вы о них подумали?

Великий Князь смущенно прокашлялся и многозначительно шевельнул бровью, глядя на Саблина.

– Да, такой вот неожиданный иммельман[7], господин полковник. В шахматы играть проще. У фигур нет матерей. И их никто не ждет дома.

Часть вторая. Беглецы

И снится нам не рокот космодрома,Не эта ледяная синева.А снится нам трава, трава у дома.Зеленая, зеленая трава…ВИА «Земляне»

Глава девятая

Какой смысл пялиться в монитор, если он показывает не то, что на самом деле находится снаружи, а транслирует картинку под условным названием «звездная россыпь», спонтанно подобранную искусственным интеллектом, чтобы украсить интерьер. Выполняя установки психологов, в один голос утверждающих, что непроглядная тьма, какой наш глаз воспринимает изнанку гиперпространства, нагоняют уныние, тоску и вызывают депрессию.

Аня потратила немного времени, пытаясь обыграть компьютер в шашки, но это ей ни разу не удалось, полистала первый подвернувшийся в списке журнал для девушек, от десятков таких же отличающийся только названием, и, решив что таким образом все приличия соблюдены, приступила к самому любимому занятию всех женщин, независимо от возраста – разговору «по душам».

– Слышь, Тишка… – протянула руку и легонько прикоснулась к плечу дремлющего в соседнем кресле парня.

– Да, да, мама… я уже не сплю. Встаю уже…

Парень попытался повернуться на бок и укрыться воображаемым одеялом. Компрессионные ремни этого не позволили, и Тихон проснулся. Пару секунд хлопал глазами, потом взял из крепления тубу с мультивитаминным соком и смочил горло.

– Привет… Давно не спишь?

– Почти час.

– Да? Ну и зря… – Тихон сладко потянулся. – А мне такой хороший сон снился…

Потом посмотрел на хронометр, карту маршрута и опять зевнул.

– Почти два часа еще до прыжка. Можно спать дальше. За окном, – кивнул на мониторы, – все равно ничего интересного. А принимать пищу до перехода самому себе проблемы создавать…

Помолчал и неожиданно улыбнулся.

– Тебя в детстве тоже пугали, что колбаса в животе дырку сделает… при перегрузке?

– Я маленькая не летала…

– А-а… А меня мама пугала. Отец жутко ругался, мол, не морочь парню голову, объясни нормально. А она говорила, что есть вещи, которые человек узнает параллельно с взрослением. И чтобы он не отнимал у меня детство.

Тихон нахмурился. В сложившихся обстоятельствах милые детские воспоминания только тоску нагоняли.

– Тишка, а Тишка… – Аня опять коснулась его плеча.

– Чего?

– Ты смеяться не будешь?

– Вообще-то не до смеху… – проворчал тот. Но девушка смотрела так простодушно, что ему стало неловко за невольную грубость. – Ну ты чего, Аня? Мы ж теперь с тобою что сиамские близнецы. Я и сам тебя не обижу, и никому другому не позволю. Обещаю.