Ледовый поход Балтийского флота. Кораблекрушение в море революции

В декабре 1906 г. А. М. Щастный получил орден Св. Станислава 3-й степени «за восстановление порядка в портах Балтийского моря»^[84]. Вероятно, А. М. Щастный принимал участие в подавлении революционных выступлений в Кронштадте, но никаких конкретных данных об этом не сохранилось. Следует иметь в виду, что в дореволюционное время существовала практика награждения офицеров и чиновников «очередными» орденами, при которой не требовалось никаких выдающихся заслуг – следовало лишь в течение ряда лет не получать взысканий по службе. К концу 1906 г. А. М. Щастный прослужил в офицерских чинах более 5 лет, а военные представлялись к очередному ордену за 3 года службы.

Тем не менее фамилия А. М. Щастного упоминалась в связи с событиями в Кронштадте в апреле 1905 г. Тогда он был прикомандирован к коменданту крепости генерал-лейтенанту Тимофею Михайловичу Беляеву (1843–1915), который отправил его к главному командиру порта вице-адмиралу Константину Петровичу Никонову (1844–1915) с «поручением передать категорическое приказание о выдаче в тот же день к вечеру участников бунта на Павловской улице (который морское начальство считало «самой обыкновенной дракой между несколькими матросами из-за проституток». – К. Н.) с угрозой… доложить его императорскому высочеству августейшему главнокомандующему (великому князю Владимиру Александровичу (1847–1909). –

К. Н.) о сопротивлении ему со стороны морского начальства. Поручение это было передано в такой грубой и ничем не вызванной форме, что… молодой лейтенант… предупредил, что он имеет поручение… передать в такой форме, за последствия которой он не отвечает»^[85]. Генерал Т. М. Беляев заявил, что А. М. Щастный якобы исказил его слова и самовольно передал их главному командиру порта^[86]

. Учитывая отличную репутацию А. М. Щастного, в это трудно поверить. Скорее, остывший Т. М. Беляев таким образом пытался отказаться от своих слов, «переводя стрелки» на молодого офицера.

В октябре 1904 г. А. М. Щастный был зачислен в Минный офицерский класс, который окончил в апреле 1905 г. Одновременно с окончанием класса он был произведен в чин лейтенанта, стал минным офицером 2-го разряда. В кампанию 1905 г. он трижды занимал должности минного офицера на учебном судне «Европа» и дважды исполнял обязанности командира миноносцев № 216 и 217. Фактически он служил в Учебно-минном отряде, готовившем матросов-специалистов минной специальности. Следует отметить, что минная специальность в русском флоте того времени была многообразна. Она включала в себя собственно минное дело (обращение со взрывчатыми веществами, минами заграждения, боевыми частями торпед и с торпедными аппаратами), электротехнику и зарождающиеся радиодело и тральное дело. В то же время обращение с ходовыми частями торпед считалось отдельной «минно-машинной» специальностью, которая была уделом инженеров-механиков, а не строевых офицеров.

А. М. Щастный стал видным специалистом по радиоделу. Уже в январе 1907 г. он начал читать лекции «по беспроволочному телеграфу» в Минном офицерском классе. В апреле 1907 г. и в декабре 1908 г. он принял участие в IV (в Киеве) и в V (в Москве) Всероссийском электротехническом съезде в качестве представителя Морского технического комитета и Минного офицерского класса. В 1912 г. А. М. Щастный вместе с другими представителями России подписал в Лондоне Международную радиотелеграфную конвенцию^[87]. В этой конвенции особое место занимают вопросы использования радио на море

^[88].

В феврале 1909 г. А. М. Щастный стал минным офицером 1-го разряда. В 1912 г. он был назначен постоянным членом Межведомственного радиотелеграфного комитета от Морского министерства. В это время Морское министерство было основным пользователем радиостанций в России: оно имело 52 береговые станции, не считая корабельных, тогда как в распоряжении почтово-телеграфного ведомства и Военного министерства было по 16 станций, Министерства торговли и промышленности – 9, Министерства путей сообщения – всего 3 станции^[89].

В 1908–1913 гг. А. М. Щастный ездил на Каспийское море, чтобы выбрать места для береговых радиостанций на иранской территории – на острове Ашур-Адэ (крайний юго-восточный угол Каспийского моря), где находилась российская военно-морская база, и в порту Энзели, где стояли российские военные корабли. В результате было решено не строить радиостанцию на Ашур-Адэ и изменить место расположения станции в Энзели^[90]

. По чертежам А. М. Щастного была увеличена высота мачт канонерской лодки «Карс» для более эффективной установки радиоантенны^[91]. В это же время он посетил Черное море и оказывал помощь местным специалистам в доводке радиостанций на линкорах и крейсерах^[92].