Легенда о Дриззте: Избранные Истории

Он настолько ушёл в себя, глядя на Эллифейн и раздумывая об извилистых дорогах трагически приведших обоих к краху, что даже не заметил тихую песню Инновиндиль. Та бродила вдоль могилы, разбрызгивая волшебное масло сохранения и качая кадило так, чтобы его аромат замаскировал запах смерти.

В своей песне Инновиндиль умоляла эльфийских богов спасти душу Эллифейн от её гнева и неправедности.

Услышав собственное имя, Дриззт прислушался к песне эльфийки. Инновиндиль убеждала богов позволить взгляду Эллифейн спуститься вниз, на тёмного эльфа Дриззта, чтобы увидеть его и узнать о том, каким на самом деле было его сердце.

Она закончила песню так мелодично и спокойно, что её голос, казалось, слился с ночным ветром. Но ветер ещё долго нёс с собой отголоски печальной песни.

Она предложила Дриззту помочь ей, и он грациозно соскользнул вниз. Вместе они подняли труп и обернули его чистым одеялом, обвязав сверху веревкой. Отступив от тела, эльфы взялись за руки.

— Думаешь, она обрела покой? — спросил Дриззт.

— Она осталась достойной нежной руки Кореллона. Даже несмотря на то, что избрала неверный путь.

Некоторое время Инновиндиль смотрела на дроу, на лице которого отчётливо проступали сомнения.

— Ты сомневаешься не в этом, — сказала она. — Ты сомневаешься насчёт Кореллона и себя.

Дриззт по-прежнему не отвечал.

— Так в ком же дело? В Кореллоне? — спросила Инновиндиль. — Или Дриззт До’Урден сомневается относительно существования загробной жизни?

Вопрос был крайне неприятен для Дриззта, ведь он затрагивал то, до чего сам редко позволял себе доходить в своих прагматичных представлениях.

— Я не знаю, — ответил он мрачно. — Да и знает ли кто-либо из нас наверняка?

— Призраки существуют, и мы можем с ними разговаривать. Мёртвые возвращаются в этот мир, разве нет? С рассказами, чтобы поведать нам о времени, проведенном ими по ту сторону жизни.

— Мы считаем, что призраки — это… призраки, — ответил Дриззт. — И вернувшиеся из мёртвых слишком неуловимы… во всяком случае, те, о которых я слышал. Эти методы были известны среди благородных Домов Мензоберранзана, хотя всем известно, что потянуть душу из объятий Ллос — значит призвать её гнев. К тому же, разве их рассказы — нечто большее, чем просто туманные мечты?

Инновиндиль сжимала его руку, и долгое время молчала.

— Возможно, мы просто так думаем потому, что, отказавшись от этого, мы изберём дорогу, которая приведет нас к падению, к вечному отчаянию. Конечно, есть вещи, которые мы не можем объяснить. И если эта жизнь конечна, то через много лет эльф может осознать, что…

— Что все это — жестокая шутка? — спросил Дриззт.

— Наверное.

Дриззт покачал головой прежде, чем она закончила.

— Если этот момент самосознания короток, — сказал он, — всего лишь вспышка в необъятности всего того, что есть, было и будет, тогда это всё ещё имеет цель и смысл.

— Не только, Дриззт До’Урден, — сказала Инновиндиль.

— Ты знаешь, или хочешь, чтобы так было?

— Я хочу, потому что знаю.

— Верить и знать — разные вещи.

— Как восприятие и действительность?

Дриззт обдумывал сарказм её вопроса некоторое время, после чего улыбнулся, признавая поражение, и одновременно — с благодарностью.

— Я полагаю, что она обрела покой, — сказала Инновиндиль.

— Я слышал о священниках, возрождающих мёртвых, — сказал Дриззт, полностью выдав этим замечанием свою неуверенность и расстройство. — Конечно жизнь и смерть Эллифейн — не обычный случай.

Его обнадёживающий тон исчез, поскольку он повернулся и увидел нахмурившееся лицо своей спутницы.

— Я только подразумеваю…

— Что вина лежит на тебе слишком тяжким грузом, — закончила за него Инновиндиль.

— Нет.

— Ты думаешь о возможности воскрешения ради Эллифейн, или же ради Дриззта До’Урдена? — нажала Инновиндиль. — Хочешь ли ты, чтобы священники исправили твою ошибку, за которую ты до сих пор не можешь себя простить?

Дриззт слегка покачнулся, его пристальный взгляд вернулся к маленькой фигурке, завёрнутой в одеяло.

— Она обрела покой, — снова сказала Инновиндиль, встав перед ним и заставив смотреть себе в глаза. — Есть заклинания, с помощью которых священники — или даже волшебники — могут говорить с мёртвыми. Возможно, мы сумеем с помощью жрецов Лунного леса установить контакт с духом Эллифейн.

— Ради Дриззта До’Урдена?

— Достойная причина.

Они разбили лагерь перед тем, как отправиться обратно. За горным хребтом на западе бесконечные чёрные волны неустанно бились о вечные камни, насмехаясь над природой смертности.

Инновиндиль использовала ритм шума набегающих волн, чтобы снова спеть свои молитвы, а Дриззт присоединился к ней, словно бы впитывая эти слова, и он почувствовал в них власть, мир и спокойствие, хотя и не знал, доходили ли они до богов или нет.

С приходом утра пара эльфов, перебросив тело Эллифейн через широкий круп Заката, пустилась в обратный путь. Из-за надвигающейся зимы поездка назад обещала быть куда длиннее: теперь приходилось отдавать предпочтение земным тропам.