Легенда о Дриззте: Избранные Истории

— Мы даже не хотим понять этих существ, и считаем их своими врагами, основываясь лишь на прошлом опыте, — не унимался Дриззт. — Может ли быть так, что мы, на свою беду, допускаем ошибку, считая этих существ неспособными создать цивилизацию?

— Ты считаешь, что цивилизация, которую они создали за всю свою историю, может противоречить их природе, — наконец сказала Инновиндиль.

Дриззт пожал плечами и кивнул:

— Может быть.

— А смог бы ты бросить оружие и отправиться к оркам в надежде, что это и есть те самые просвещенные орки, и они не убьют тебя?

— Конечно нет, — сказал Дриззт. — Но опять же, что знал Обольд такого, чего не знаем мы? Если орки не перегрызут друг друга, то по решению совета, собранного в Мифриловом Зале, у нас мало надежды выдворить их из земель, которые они себе присвоили.

— Но дальше они не продвинутся, — поклялась Инновиндиль.

— Таким образом, им достанется королевство, которое они объявили своим, — сказал Дриззт. — И оно будет только процветать от торговли с теми землями, что оказались вокруг них.

Инновиндиль одарила его недоверчивым взглядом.

— Это просто мысли вслух, — ответил Дриззт с тихой усмешкой. — Я часто так делаю.

— Ты предлагаешь…

— Ничего я не предлагаю, — прервал её Дриззт. — Я только задаюсь вопросом: а что, если через столетие — или через два или три — наследие Обольда докажет нам, что все мы глубоко заблуждались.

— Имеешь в виду орков, живущих в гармонии с эльфами, людьми, дварфами и полуросликами?

— А разве нет города на востоке, в дебрях Ваасы, чьё население состоит полностью из полуорков? — спросил Дриззт. — Город, который поклялся в преданности королю паладинов Земель Кровавых Камней?

— Палищак, да, — поддакнула эльфийка.

— Там все до одного потомки существ, родственных Обольду.

— Твои слова сулят надежду, но все же в моих мыслях они звучат не особо привлекательно. Смерть Тарафиэля ещё слишком свежа в моей памяти.

Инновиндиль пожала плечами.

— Просто я думаю, есть ли в этих орках нечто большее, что мы увидеть неспособны? — размышлял Дриззт. — Не видим ли мы их так, как привыкли видеть? Вдруг за нашим односторонним взглядом мы не можем рассмотреть других черт этих существ?

Высказавшись, Дриззт снова уставился на море.

Тем не менее, Инновиндиль удивила его, когда добавила:

— И разве не ту же самую ошибку Эллифейн допустила относительно Дриззта До’Урдена?

Поток пустого белого шума заполнил мысли Тос'уна, смерчем проносившегося по орочьему лагерю. Он рубил и колол, поражая орков наповал. Он бросался в одну сторону, затем в другую, не давая возможности предсказать свой следующий шаг.

Все действия тёмного эльфа были чистой реакцией, инстинктом; его будто несла вперед некая музыка, перемещая ноги, двигая руки. Зрение и слух сливались в единую субстанцию, обеспечивающую полное понимание того, что творилось вокруг. Удивительно, но на подсознательном уровне Tос'ун не ощущал ничего и в то же время — все.

Левый клинок, сделанный мастерами-дроу меч, постоянно менял направление удара, изменяя угол, отражая любые атаки на пути. Неожиданно он прыгнул в сторону большого камня, и во время прыжка меч вынырнул с левой стороны от него и отклонил брошенное копье, затем вернулся, сбивая второе и повернув в сторону. Вражеское копьё пролетело мимо, а дроу продолжил убийственный путь.

Не менее смертоносный Хазид’хи был также поглощен работой. Пять орков лежали мёртвыми, отмечая след тёмного эльфа, двое других были тяжело ранены, и судьбу всех семерых предрешил Хазид’хи.

Разумный меч не мог позволить второму мечу забрать себе всё удовольствие от убийства.

Нападение на орочий лагерь было быстрым и яростным, с тремя орками было покончено ещё до того, как об этом узнали остальные. Ни один из десятка орков во всём лагере не смог оказать достойное сопротивление стремительным атакам Тос’уна, и последних двоих он убил, когда те кинулись прочь.

Однако, несмотря на нехватку истинного сопротивления, Хазид’хи чувствовал, что Toс’ун боролся куда лучше, намного эффективнее и более инстинктивно. Ему ещё было далеко до уровня Дриззта До’Урдена — Хазид’хи это прекрасно знал — но непрерывная работа с мечами закрывала мысли дроу бесцветным шумом, вынуждая его реагировать на свои чувства памятью тела, а не сознательными решениями, что делало его манёвры и атаки более быстрыми и точными.

Не думай.

Именно этому Хазид’хи научился у Дриззта До’Урдена, и именно это разумный меч пытался донести Тос’уну Армго.

Не думай.

Он должен был полагаться лишь на инстинкты и рефлексы.

Запыхавшись от яростного смерча, Тос’ун приостановился около деревянной треноги, на которой орки имели обыкновение готовить себе еду. Ни одно копьё не полетело в него, ни один враг не показался на глаза.

Дроу посмотрел на плоды своих деяний: два орка корчились на земле, постанывая от боли, остальные лежали мёртвые. Видя страшные мучения раненых, Тос’ун не спешил их убивать.

Он вновь прокручивал в уме все свои действия, мысленно возвращался всё той же дорогой, прыгая и нападая. Он даже заглянул за валун, чтобы убедиться в том, что на лету сбил два брошенных в него копья.