Легенда о яблоке. Часть 2

Но что София могла сделать со своей гордостью и страхом?! Они перекрывали кислород, смешивали кровь с ядом и отравляли ей жизнь. Могла ли она перебороть себя, отказаться от всего на один миг и ощутить полноту и глубину настоящей жизни? Это было бы очень нелегко, но вдруг что-то сказало ей: «Сделай это, пока ты дышишь, пока дышит он. Если не переступишь черту, – сгинет все, чем ты дышала, жизнь будет похожа на осколки горьких воспоминаний и отчаянной тоски по несбывшимся мечтам, ничто не будет в радость, пополам расколется сердце…»

***

Пляж. София закрыла глаза и подставила лицо уходящему за горизонт солнцу. Дул ветер, и песчинки песка царапали кожу. В груди была какая-то пустота, даже сердце билось как-то глухо, безжизненно. Это ощущение возникло сразу, как только она вышла из кабинета Билла Макстейна, дав ему свое согласие.

И теперь теплая вода омывала ее босые ноги, а казалось, что она тонет целиком. София долго бродила по пляжу неприкаянная, подавленная, опустошенная. Куда-то подевались все мысли. Полное безмолвие, мрачная тишина. Будто она уже уходила в небытие. Но ведь еще было время… Еще можно было все исправить. Дать себе волю. Дать волю сердцу. София понимала, что будет страдать по Алексу в любом случае, оттого что не была с ним, и оттого, что была. Так почему она не могла хотя бы раз ощутить себя женщиной? Особенной, любимой, счастливой? Ведь не было мужчины на целом свете достойнее его…

Темнело. София должна была позвонить Алексу и договориться о встрече, но ее руки не поднимались взять телефон. И только она вспомнила об этом, как из ее фуляра на ремне джинсов выпал мобильный. София наклонилась и долго смотрела на песок, затем подняла трубку и набрала номер Ахматова.

– София, куда ты пропала?– беспокойно спросил он сразу, как поднял трубку.

– У меня была масса дел. Извините…

– Ничего,– смягчился Алекс.– Может быть, я подъеду сейчас?

– Наверное, сегодня я уже ничего не смогу сообразить. У меня предложение: давайте завтра с утра?

– Хорошо… Ты в порядке? У тебя голос странный?– чувствуя странное настроение девушки, спросил Алекс.

– Все хорошо… Сейчас лягу спать, а завтра обещают солнечный день… Наверное, будет здорово…

Алекс помолчал, а потом со слабой надеждой на согласие предложил:

– София, а почему бы не устроить прогулку на яхте? Я знаю один маленький островок, там можно устроить пикник…

София выпрямилась и повернулась лицом к морю. На горизонте появилась первая звезда. Девушка зажмурилась и тихо ответила:

– Я буду ждать вас в десять.

– Отлично!– обрадовался Алекс.– В десять я буду у твоего дома.– Доброй ночи!

На прощание у Софии не хватило дыхания, потому что от волнения чуть не разорвало легкие. Она могла бы отказаться и встретиться с Алексом в баре или на пляже, где было меньше всего ушей, но она приняла его приглашение на пикник, твердо решив, чего хочет.

Не важно, что будет потом, какие люди встретятся, о чем пожалеет или будет мечтать, София знала: только одно мгновение она пронесет в памяти через всю жизнь, и только оно одно будет согревать ее душу в самый лютый холод. И она хотела навсегда запечатлеть в памяти его образ, один красивый, сказочный день!

***

Как и прогнозировал канал метеослужбы Хьюстона, начало дня было великолепным. София проснулась рано, как всегда просыпаются люди, страстно жаждущие чего-то, или еще с вечера, озабоченные идеей. Она сняла пижаму, раскрыла окно и улыбнулась порыву ветра, разбросавшего волосы по лицу, улыбнулась первым лучам солнца и на носочках подошла к высокому зеркалу, единственному, что осталось от ее прежней мебели. Потягиваясь, она с улыбкой окинула свое стройное тело. По радио зазвучала трогательная мелодия из «Титаника» Селин Дион, и София почувствовала, как по ее коже побежали мурашки от волнительного ожидания встречи с Алексом. Она обняла себя за плечи и мечтательно зажмурилась. Все ее сомнения и тревоги были заперты на один волшебный день.

К десяти утра девушка собрала в соломенную сумку все необходимое для морской прогулки и, зарядившись романтическим настроением под песни Уитни Хьюстон вышла из квартиры к условленному времени.

Где-то внутри горячо пульсировало волнение, но София была окрылена мечтой и игнорировала все будоражащее и смутное. А когда увидела Ахматова в белой льняной рубашке, расстегнутой до середины груди, обнажающей смуглую кожу и упругие мышцы, в соломенного цвета брюках, словно ангела, упавшего с небес, радостно улыбающегося ей, на ее щеках заиграла легкая краска, и тело ответило сладкой дрожью. Она готова была прильнуть к нему всем телом и долго не отпускать. Но улыбнулась своему порыву, глупому и нетерпеливому, и с удовольствием приняла его руку, чтобы сесть в автомобиль.