– Ну, это не должно тебя беспокоить. Главное, что ты сработала классно. Но дело в том, что я приехал по твою душу. Видишь ли, Хоуэлла возьмут тайно. Никто об этом знать не будет. А у нас вырисовывается другая проблема. Об этом я узнал через своих коллег из службы внутренней безопасности. От Фарлонга не укрылась информация, что с международных счетов ФАМО исчезли большие суммы, и он вызвал комиссию аналитиков из ООН для выяснения причин произошедшего. Вероятно, они просканируют сеть вдоль и поперек. Нам же нужно исключить все возможности обнаружения «Цербера» в системе. Эти специалисты – доки тебе под стать…
София припала грудью к спинке его сиденья, смотрела ему в затылок и сосредоточенно слушала, мысленно рисуя картину предстоящих действий.
–…В случае обнаружения чужеродной программы все вопросы будут обращены к тебе как к первому лицу, имеющему доступ к установке программного обеспечения и проводящему анализ уже имеющегося. Мы бы хотели сохранить «Цербер». Он бы нам еще пригодился, но мы не можем рисковать тобой: через тебя прошло слишком много секретной информации, если тебя возьмут, ты не сможешь выдержать их допросов.
– Какова вероятность этого?– с напряжением в голосе спросила девушка и вцепилась влажными пальцами в свои колени.
– Если сработаем в понедельник, – все обойдется. Так что нужно работать быстро, потому что я сам не знаю сроков прибытия комиссии. Это будет несколько человек, и их будет трудно уловить среди той массы, что ежедневно разгуливает по агентству. Но вся проблема в том, что ты можешь не успеть удалить программу на всех трех головных терминалах. Про личные серверы Фарлонга и Хоуэлла я не говорю. Их можно будет удалить в воскресенье. Группа чистильщиков справится. Кабинеты директора и Хоуэлла в агентстве мы с тобой тоже постараемся отработать, но с последним терминалом будет труднее всего. Вероятно, снова придется ползти по вентиляции… Это самый испытанный способ. Хотя у меня от одной мысли об этом мурашки по спине.
Андерсон нервно выдохнул и взглянул на девушку в зеркало заднего вида:
– Что скажешь?
София, на удивление, спокойно откинулась назад. На ее лице не было ни капли волнения.
– Ну уж нет,– возразила она,– это делается гораздо проще. Мне нужен какой-либо один из трех терминалов. И удаление программы произойдет на всех уровнях даже в личных серверах Фарлонга и Хоуэлла. В последний момент по завершении программы сделать такой фокус мне подсказал Майк, когда мы уже знали, на скольких терминалах придется ее инсталлировать. Так что я спокойно сделаю это из серверной.
– Это что – шутка?– замер Тед в надежде на такой простой выход из ситуации.
София недоуменно развела руками и сморщила лоб.
– Похоже, что я шучу?
– Ты – гений!– восхитился громко Тед и протянул руку между сиденьями, чтобы пожать руку коллеге.
– Вот и я о том же,– засмеялась она и крепко пожала его пальцы.– Только мне понадобится гораздо больше времени, чем 15 минут, где-то часа полтора, а то и два. «Цербер» будет цеплять все приложения, которые оставил за время пребывания в системе, на это уйдет много времени. Поможешь мне протянуть время в серверной?
– Если это будет происходить в понедельник, то меня не будет целый день. Тебе нужно обговорить это с Ахматовым.
– Хорошо, я обсужу это с Алексом.
– Может быть, тебя отвезти в наш бар, позже подъедет Ахматов?
– Нет! У меня впереди еще два дня. Успею… Я так устала, и ноги от шпилек отваливаются. Отвези меня домой, пожалуйста.
– Не проблема. Тогда я сам ему обо всем доложу, а завтра вы встретитесь?
Девушка грустно вздохнула и согласно кивнула.
***
Утром, едва София проснулась, раздался звонок телефона. Это был Ахматов, и он настаивал на скорой встрече. Узнав обо всем от Андерсона, он хотел как можно скорее обсудить с ней детали завершающего этапа операции. Об этом София догадалась по слегка тревожным ноткам в его голосе, хотя говорил он о погоде, о прекрасном солнечном утре, в которое обязательно следует прогуляться где-нибудь по пляжу или парку.
Но она попросила его отложить встречу до вечера, так как была полностью настроена на разговор с Макстейном. Сегодня для нее был решающий день, и София не хотела допустить сомнений, еще раз увидев глаза Алекса. Так ей будет легче сказать Макстейну «да». А после пути назад не будет, и все разрешится само собой. Она исчезнет, образ Ахматова постепенно сотрется из памяти, потеряет свое значение. И, возможно, она даже будет счастлива… Хотя сейчас София об этом не могла и подумать, потому что прекрасно знала, как много ей понадобится времени и сил, чтобы забыть Алекса. Может быть, это будет легче, потому что он не предавал ее… Она ему этого не позволила сделать. А может, она будет страдать оттого, что не позволила, не попробовала, не дала себе шанса на удачу. Может, горько пожалеет, что упустила мечту, и это станет самой страшной из потерь…