Легенда о яблоке. Часть 2

Заглянув в нее, София сразу взглянула на стену над кроватью. Ее портрета уже не было на месте. Какое-то странное, неопределенное чувство холодком пробежало по спине. Она насколько могла ровным голосом произнесла имя мужчины. Снова никто не откликнулся.

Из комнаты напротив раздался шум. София мгновенно оглянулась и замерла. Прислушавшись к звукам и осмелев, она пересекла коридор и легко толкнула дверь гостевой. Тут же ее взгляд был прикован к вещам, разбросанным на полу у кровати. Дыхание Софии остановилось, и лицо потемнело.

Постель была измята, на ковре лежали женские трусики, чулки и босоножка. Из ванной доносился шорох. Софию парализовало от тревожного смятения и боли в груди, пронзившей насквозь. «Наивная дура!– тяжело стукнуло в голову, и сердце будто оборвалось.– Хорошее кино! Жизненное! Так тебе и надо! А чего ты ждала? Сотни раз отвергала его самым непристойным образом, а теперь очнулась: «Здравствуй милый, я тебя люблю!» Глупая! Ну что ж, пожинай плоды своих предрассудков…»

Не контролируя свой гнев и отчаяние, сковавшие тело, София отклонилась назад и попятилась.

В этот самый момент ее сумочка соскользнула с плеча и с шумом упала на пол. София, не желая, чтобы ее заметили, особенно Алекс, живо подхватила сумку и, спотыкаясь, зашагала к лестнице.

На половине пути к выходу неожиданно ее окликнул женский голос:

– Эй, вы кто?!

От переизбытка противоречивых чувств София растерялась и прижалась спиной к стене. Подняв голову, она поймала на себе испуганно-недовольный взгляд молодой женщины лет тридцати.

– Остановитесь! Стойте на месте!– закричала та и, прижимая легкий шелковый халат к груди, вышла на первую ступень лестницы.

– Вы кто такая? Какого дьявола вы залезли в дом?

От возмущения и неловкости София раскрыла рот и исподлобья покосилась на женщину. Та спустилась еще на одну ступень ниже и все с тем же недовольством крикнула:

– Откройте сумку… что вы успели украсть?

«Она приняла меня за воровку?!»– удивилась София и даже глупо улыбнулась.

– Я вызову полицию, стойте, где стоите!– грубо сказала женщина, осторожно надвигаясь на девушку.

– Простите, что потревожила вас, но я приходила к Александру Ахматову… Но, видно, он занят,– София окинула женщину оценивающим взглядом и расстроенно продолжила:– То я, пожалуй, пойду. Извините…

София повернулась лицом к выходу и спустилась в гостиную.

– Подождите… Вы так просто вошли в мой дом и хотите удрать? У вас ничего не получится…

– Ваш дом?!

София остановилась и встряхнула головой, думая, что ослышалась, затем медленно оглянулась. На ее лице были растерянность и недоумение.

– А чей же еще?!– возмущенно воскликнула женщина.

«Рыжий дьявол, я что, дом перепутала?»– спросила себя София и тут же огляделась по сторонам. Но вся мебель и аксессуары не вызывали сомнения в принадлежности Ахматову, только картин Элен не висело на стенах. Но что же тогда было не так?

– Простите, но еще два месяца назад этот дом принадлежал Александру Ахматову… Разве это не так?

Выражение на лице незнакомой женщины тут же смягчилось, и она, расслабив плечи и руки, спустилась к девушке.

– Так вы приходили к Алексу?

– Да,– покивала София, интуитивно отметая подозрения о связи женщины с ним.

А женщина с усмешкой сообщила:

– Но он здесь больше не живет! Агентство сдало дом мне еще месяц назад.

– Но ведь здесь его мебель, вещи?..

– Некоторые вещи Алекс сам оставил здесь.

София присела к своим сумкам, лежащим у порога, расстроенно пожала плечами и подняла растерянные глаза на женщину.

– А где же мне теперь его искать?

– Когда Алекс приходил забирать последние вещи, он обмолвился, что куда-то уезжает. Не помню, куда, по-моему, это место даже не в США.

Глаза Софии наполнились слезами, а сердце – страхом и безнадежностью.

– Значит, он уехал?!– тихо, почти шепотом проговорила она.

– Вам что, плохо? Принести воды?

Но София вдруг вспомнила об Элен Ахматовой и, ничего не ответив женщине, взяла свои сумки и вышла из дома.

Морской воздух обдул ее лицо и вселил еще большую тоску и досаду. Ощущение полного провала и одиночества наполнило мысли. Теперь ей было еще хуже, чем, если бы Алекс был в этом доме с другой. Он уехал. Это могло означать только одно – он вырвал одну страницу из своей жизни. Но София не хотела с этим мириться. Она должна была в последний раз поговорить с ним, хотя бы для того, чтобы окончательно понять, что он исключил ее из своей жизни.

София остановилась у дороги, достала мобильный и набрала телефон Ахматова. Но потом вдруг резко сбросила и прижала трубку к груди. «Неужели я буду по телефону выяснять, нужна ли я еще ему!– мысленно возмутилась она и поникла плечами.– Как глупо!»