Легенда о капитане Бероевой

— Тебя проводить!? — предложил полицейский, интуитивно почуяв, что та что-то здесь замышляет.

— Не беспокойся, с этим я сама справлюсь, — заверила московская сыщица, обворожительно улыбаясь, — Жди меня здесь. Я скоро вернусь.

Убедившись, что Юдин все понял правильно, она направилась к выходу, собираясь «исследовать» сквер, где окончил свой жизненный путь предводитель местной шпаны, носивший фамилию: Волков. Лишь только она повернула за угол, как всеми клетками на спине почувствовала, что ее ожидания не оказались беспочвенными. За ней следовали три пьяненькие подруги. Что бы оказаться на территории лесопосадки следовало полностью миновать здание Дворца культуры. Бероева не замедлила это сделать и резко повернула за дальний угол строения. Тут же она услышала, как внезапно ускорившиеся сзади шаги постепенно переходят на бег.

Ровно через две секунды из-за угла показались девицы, гневно орущие:

— Держи ее, «суку»! Держи!

Они были неприятно удивлены, когда вывернув из-за угла лицом к лицу столкнулись с неприятно оскалившейся оперативницей. Преследовательницы думали, что их жертва решила ретироваться, почуяв, что вот-вот попадет в переделку, и не желали отказать себе в удовольствии поглумиться над легкой «добычей». При виде своего врага, смотрящего им прямо в глаза, местные молодицы, опешив, остановились и замерли, не зная, как вести себя дальше. Их сомнения попыталась разрешить московская гостья.

— Вы мне что-то хотели сказать? — расплылась она в улыбке, не сулящей ничего доброго, — Возьмусь предположить, что кому-то из вас я, набравшись неимоверной наглости, отдавила на танцах ногу, что в местных кругах непременно карается смертью. Не это ли вы собираетесь мне «предъявить»? Или может я ошибаюсь, и вы мне просто хотите рассказать очень милую и приятную сказку?

Здесь красавица замолчала, ожидая, что ей растолкуют причины такого агрессивного поведения. Но никто не спешил с разъяснениями. Тогда Бероева, ничуть не выказав страха, или другого подобного чувства, сведя к переносице брови и вернув губы в исходное положение, гораздо более настойчивей стала требовать:

— Ну, так что, красавицы, чем я могу вам помочь?

Вперед вышла девушка по возрасту равная оперативнице. Очевидно, в этой компании она была предводительницей. Эта представительница прекрасной половины человечества местного городского значения была выше оперативницы и эта разница стремилась к разнице не менее, чем к десяти сантиметрам. Она презрительно смотрела на врага сверху-вниз. Две другие, находящиеся в такой же возрастной категории, что и первая, и, примерно равные ей по росту, отстояли чуть сзади. В остальном телосложение всех четверых участников этой «увеселительной» прогулки было в основном более-менее равным. Если судить по красоте, то первая выделялась, среди своих подруг, гораздо большею привлекательностью. При этом она была блондинкой с длинными вьющимися волосами, опускающимися ей на плечи. Две другие были брюнетками. Различие состояло в том, что вторая обладала шикарными длинными волосы, смуглой кожей и несколько зауженным разрезом для глаз, выдавая принадлежность к одной из среднеазиатских национальностей. Третья же вполне смахивала на русскую и имела, в отличии от своей подруги, короткую стрижку, едва опускающуюся за мочки ушей.

От лица этой девчачьей гоп-компании переговоры решилась вести «Беленькая», как ее мысленно окрестила Бероева. Две другие тоже не остались без прозвищ получив соответственно: «Узбечка» и «Черненькая».

— Ты «по што», «шалава», сюда приперлась? — подобным образом выразила свое негодование гневная представительница, поднеся сжатый кулак к самому носу оперативницы, — Мужиков наших уводить?

— Вот почему, наши женщины, всегда, когда видят красивую незнакомую девушку, то сразу же приравнивают ее к лицам с самой заниженной социальной ответственностью? — ничуть не смутившись, Оксана посчитала нужным прокомментировать совершенно другую часть вопроса, а не ту, которая особенно интересовала «посланцев» от местного «боевого» девичества.

— Чего? Чего? — не потрудилась «Первая» понять словестных хитросплетений образованной девушки, продолжая удерживать у ее лица согнутые костяшки своих пальцев, — Ты чего здесь вякаешь, «шлюха»?

— Ну, вот опять? — вымолвила красотка, придав лицу выражение такое жалостливое, на которое была только способна, — Кстати, — уточнила она, указывая пальцем на кулак впередистоящей, — держать руку так близко от своего противника я рекомендовать бы не стала.

— А то, что!? — громкоголосо заорала «Узбечка», выйдя из-за спины своей подруги и занося руку, намереваясь познакомить с ней московскую «стерву».