Легенда о Тристане и Изольде

206. Так шел этот кровавый бой, и Ламорат изнемог до того, что не в силах был удержать свой меч и щит, и тогда, отступив назад, сказал он Тристану: "Прошу вас, храбрый рыцарь, окажите милость и дайте передышку, чтобы я мог переговорить с вами". И Тристан прекратил бой. Ламорат отдышался и лишь потом сказал: "О, мессир рыцарь, заклинаю вас всем святым, назовите мне ваше имя, чтобы я узнал его перед тем, как умереть здесь". — "Как, милый друг, — воскликнул Тристан, — неужто до того дошло дело, что вы заговорили о смерти?" — "Клянусь богом, — ответил Ламорат, — она сейчас придет ко мне". — "Мессир рыцарь, — сказал Тристан, — раз уж вам так хочется узнать мое имя, не стану скрывать его от вас. Я — Тристан из Леонуа, племянник короля Корнуэльского". — "О, мессир, — воскликнул рыцарь, — вы меня утешили, ибо за честь почитаю я принять смерть от руки такого рыцаря, как вы, и этим поражением род мой не будет опозорен. Если бы я знал ваше имя до боя, я не стал бы с вами биться, пусть бы мне посулили за это горы золота, но раз уж довелось мне принять смерть от вашей руки, я обращаюсь к вам с просьбою: передайте от меня последний привет доблестному Ланселоту Озерному, ибо он наставник мой и друг, — я и прибыл в эту страну только затем, чтобы его увидеть; если же спросит он мое имя, скажите ему, что я — Жирар из Сорелуа, близкий родственник Галеота, принца Неведомых Островов".

207. И при этих словах Ламорат зашатался, ибо ноги уже не держали его и смерть была близка. Ланселот, увидев, что он падает, бросился поддержать его, и также подбежали к нему многие дамы и девицы. Тут Тристан и передал Ланселоту то, что сказал ему Жирар, и когда тот все узнал, то горячо пожалел его и доброго Галеота, которого он некогда так любил, и он тяжко вздыхал, говоря так: "О, доблестный Жирар, милый мой друг, какая печаль терзает мою душу при виде вашего поражения". При этих словах открыл Ламорат глаза, ибо привела его в чувство скорбь Ланселота. И он спросил: "Мессир рыцарь, отчего вы так сокрушаетесь?" На что Ланселот ему ответил: "Жирар, милый друг мой, я и есть Ланселот, которому вы передали последний ваш привет, а скорблю я о том, что вы умираете, как печалился и о вашем родственнике, известном своей отвагой и столь любимым мною при жизни". Едва бедный юноша понял, что перед ним стоит Ланселот, то приподнявшись, насколько силы ему позволяли, и взяв Ланселота за руку, сказал: "О, благородный Ланселот, как радостно мне теперь оттого, что я смог увидеть вас перед смертью". И больше он не вымолвил ни слова, ибо душа его рассталась с телом, и видя это, все присутствующие стали громко оплакивать его, даже сам Тристан погрузился в печаль.

208. Девица Дезире ясно видела, что Ламорат отдал богу душу, но ни одной слезинки не пролила, а первым делом после кончины Ламората велела позвать к себе Ланселота, и тот подошел к ней. Дезире взяла его за руку и сказала: "Мессир рыцарь, я с детства слышала о том, что доблестью, отвагой и всеми высокими рыцарскими достоинствами никто в мире не может сравниться с двумя рыцарями, и один из них Тристан из Леонуа, а второй Ланселот Озерный. Если бы сегодня утром я знала, что это вы и есть, то, поверьте, оказала бы вам все надлежащие почести. Э так как теперь мне известно, что вы и есть Ланселот, о котором повсюду идет слава, и который так горячо любит Тристана, то я и позвала вас затем, чтобы просить у вас прощения, и то же прошу вас передать прекрасному Тристану. Скажите ему также, что с той минуты, как я его увидела и оценила его красоту, любовь к нему вытеснила из моего сердца склонность к Ламорату из Сорелуа, которого только что прибрал бог, так что ныне мое сердце бьется для одного лишь Тристана. Ламорат мертв, а, стало быть, в моей любви больше не нуждается, вас же я хочу просить, чтобы вы уговорили друга вашего Тристана, благо он слушает вас, стать моим возлюбленным и служить мне, иначе знайте, мессир рыцарь, я не стану жить".

209. Когда Ланселот услышал слова девушки, он понял, что любовь лишила ее разума, и сказал ей в великом изумлении: "Благородная девица, я счастлив, что вы столь горячо полюбили друга моего Тристана и доверили мне свою тайну, но, по моему разумению, не место и не время передавать ему сейчас вашу просьбу, ибо весьма скорбит Тристан об убитом рыцаре, да и по всему лугу, если прислушаетесь, разносятся горестные рыдания дам и кавалеров". Когда Ланселот сказал это, девушка поняла, что ему не хочется передавать ее поручение. Поэтому попросила она Ланселота, чтобы он, по крайней мере, прислал к ней Тристана. И это Ланселот обещал ей. Он пошел за Тристаном и привел его в шатер девицы, а та, увидев его, весьма почтительно перед ним склонилась и сказала: "Добро пожаловать, мессир Тристан, нет для меня гостя желаннее вас". И Тристан ей ответил: "Пусть господь исполнит любое ваше желание".