Легенда старого Чеколтана

Показалось море, и Виктор ускорил шаги. Оно было таким же, как всегда, — знакомым, родным, вечно зовущим и вечно что-то обещающим, полюбившимся на всю жизнь. Но сегодня море словно сердилось — свежий ветер вздымал крутые валы; они мчались к берегу, взметались вверх, обрушивались на набережную и, казалось, высекали из бетона серебряные искры пены и мелкую пыль брызг. На мгновение вода отступала, обнажая широкую полосу галечного пляжа, и опять все скрывалось под пенистыми водоворотами. Штормит, и все же на волнах за линией прибоя плавает несколько купающихся.

На Приморском бульваре Виктор облюбовал местечко — там, где стенки набережной сходились углом, образуя как бы нос корабля. Да и в самом деле здесь чувствуешь себя словно на мостике: тяжелые валы глухо бьются о гранит, ветер заносит брызги на мокрые бетонные плиты, мелкая водяная пыль садится на лицо.

Виктор подошел к самому парапету — стоял, никого и ничего не замечая, и ему казалось, что не волны бегут к берегу, а берег мчится навстречу ветру, волнам, шторму.

— Да, по всем правилам наступление идет, — произнес кто-то рядом густым басом.

— Что? — не понял Виктор и оглянулся. В нескольких шагах от него стоял невысокий широкоплечий человек в морском кителе, без погон, во флотской фуражке с офицерской эмблемой и золотым орнаментом на козырьке. Заложив руки за спину и прищурив глаза, он смотрел на море. В седых, прокуренных снизу до желтизны усах торчала короткая трубочка. Шорохов сразу же узнал в нем своего случайного соседа по библиотеке.

«Настоящий морской волк», — подумал лейтенант и поздоровался.

— А, здравствуйте, здравствуйте, — повернулся к нему моряк, вынимая трубочку изо рта. — А я вас сначала было и не узнал. Что же вы в библиотеку не заглядываете? Заходите, я там еще одну интересную книжицу раскопал…

Неуловимо быстрым движением сунул трубку в рот, глубоко затянулся — позади завихрился отброшенный ветром дымок.

— Шторм, говорю, по всем правилам наступает. За каких-нибудь час-полтора разгулялся…

— Быстро! — сказал Шорохов и тут же добавил: — Хорошо!

— Н-да, хорошо… с берега да на картинке, — негромко сказал моряк. — А я, например, предпочитаю хорошую погоду…

Виктор взглянул на соседа и возразил:

— Ну, что вы! Шторм — настоящая проверка мужества моряков.

— Все это, конечно, правильно, но в хорошую погоду и к цели быстрее дойдешь, и на вахте спокойнее стоять, да и кораблю легче: идет без перегрузок.

Что ж, возразить было нечего, и Шорохов достал папиросу, закурил, что делал довольно редко. Ветер сразу же сбил огонь на один бок папиросы, а затем и вообще выдул табак.

— Уж коли решили настоящим моряком стать — привыкайте к трубочке, — посоветовал сосед. — Это, если хотите знать, не только дань традиции, а необходимость: и ветер не задувает, и волна не заливает.

Виктор молча глядел на море.

— Вы, молодой человек, не обижайтесь, — дружелюбно продолжал моряк, — я на своем веку немало и послужил, и поплавал, так что могу и посоветовать кое-что…

— Я не обижаюсь, — буркнул Шорохов.

Замолчали. Глядя на море, Виктор забыл и о разговоре, и о своем собеседнике, и обо всем на свете. Шторм набирал силу. Все усиливающийся ветер гнал из-за горизонта тяжелые валы. Подкатываясь к берегу, волны старели, одевались седеющей пылью, поднимались вверх. Почти всех купальщиков они выгнали на берег.

— А вообще-то вы правы, молодой человек, — после недолгого молчания заговорил моряк. — Для того, чтобы по-настоящему море узнать, с ним нужно, как говорил поэт, в бурю поборствовать. Тихим и пруд хорош, рябь и на реке бывает, а вот такое… Смотрите! — вдруг воскликнул он, сунул трубку прямо с огнем в карман и неожиданно быстро для своей грузной фигуры побежал по набережной к ступенькам спуска.

Шорохов мельком взглянул туда, куда ткнул своей трубкой моряк. Неподалеку от берега среди волн прибоя мелькнула голубая купальная шапочка.

«Ее же о набережную ударить может!» — мысленно воскликнул Шорохов и побежал вслед за моряком.

Схлынувшая волна отбросила купальщицу назад; ее шапочка замелькала за линией прибоя. Шорохов облегченно вздохнул.

— Надо помочь ей, а то как бы чего не случилось, — говорил моряк, начиная раздеваться.

Да Виктор опередил его: рывком сбросив китель, брюки и ботинки, он нырнул под гребень взметнувшейся волны.

Миг — и он очутился за водоворотами прибоя. Поискав взглядом голубую шапочку, поплыл к ней.

— Слушайте!.. Вы…

Обернулась. Молоденькая девчонка — почти подросток. В испуганных глазах сразу вспыхнули радостные искорки, руки потянулись к нему.

«Отшлепать бы тебя, чтобы в такую погоду дома сидела!» — подумал Шорохов, но промолчал.

Увернулся от протянутых рук.

«Ухватится — оба утонем!» — мелькнула мысль.

Подплыв сбоку, Виктор крепко взял девушку за волосы на затылке, начал успокаивать, поддерживая голову.

— Отдохните… Дышите ровнее… Вот так… Все будет нормально…

Говорил, а сам отплывал немного в сторону, туда, где, как он успел заметить, прибрежная полоса была несколько шире.

— Вы не волнуйтесь… Сейчас будем на берегу…

— Отпустите, я уже отдохнула…