Легендарный Колчак

На совещании флагманов и штабных офицеров в начале мая, на котором присутствовал и командир «Пограничника», разговор шел о военных действиях на Балканах. Оттоманская империя, почти полностью вытесненная с Балканского полуострова, несла большие потери. Усилились противоречия и внутри Балканского союза на почве дележа территорий, освобожденных от турецкого ига. Эти противоречия, еще более обостряемые постоянным вмешательством в них Австро-Венгрии и Германии, недовольных победой балканских стран, в любое время могли привести к европейской войне. Учитывая такую опасность, адмирал Эссен считал необходимым держать наготове не только Черноморский флот, но и Балтийский. Он выдвигал перед слушателями целый ряд требований по повышению боеготовности Балтийского флота. Для обеспечения его боевой деятельности намечались широкие мероприятия по оборудованию Балтийского театра. В частности, предусматривалось установить артиллерийские батареи в районе Порккала-Удд, Ревель, создать базы: в Ревеле – главную операционную и в Кронштадте – основную тыловую. Планировалось сформировать Рижскую флотилию для действий в прибрежной зоне.

Колчак наблюдал за этим невысокого роста здоровяком в разных ситуациях: на флагманском корабле, когда флотоводец руководил боевыми учениями, отдавая приказания хорошо поставленным командным голосом, во время отдыха на «Пограничнике», где Эссен превращался в благодушного хозяина. Сейчас, в салоне крейсера «Рюрик», Александр видел перед собой прежнего, уверенного в себе командующего, настоящего боевого адмирала. После совещания адъютант командующего предупредил командира «Пограничника», чтобы он не уходил с крейсера и ждал вызова адмирала, который продолжал совещание с начальником штаба и флаг-капитаном уже в своей каюте. Через час адъютант пригласил Колчака к командующему. Он начал разговор с того, что необходимо усилить деятельность штаба, и в первую очередь оперативную работу.

– Рихтеру надо помогать, – сказал адмирал. – Был у меня на примете ему в помощники флаг-штурман Альтфатер, дельный, мыслящий офицер. Да вот забрали его, как вам известно, в Генштаб. Видно, в отместку за вас. Раз уж произошла такая перетасовка: Альтфатер – в Генеральном штабе, вы – у меня, ничего не остается другого, как приобщать и вас по мере необходимости к оперативной работе штаба флота. С вашим оперативным кругозором да штабным опытом, Александр Васильевич, вы окажете добрую помощь Оттону Оттоновичу. Да и для себя извлечете немалую пользу. А командовать «Пограничником» я вас пока оставляю. Он ведь – мой второй штаб.

После разработки в Генштабе оперативной документации для всех флотов быть на подхвате у флаг-капитана О. О. Рихтера Колчак не считал высокой честью, а вот находиться рядом с командующим у себя на миноносце и выполнять его поручения – такое положение не могло не льстить его самолюбию.

В течение лета 1913 года боевая подготовка на Балтике проводилась в соответствии с «Планом операций морских сил Балтийского моря» 1912 года, в котором на случай войны флоту выдвигалась главная задача: защитить Петербург с моря, не допустить высадки десанта. Для обеспечения успешного решения этой задачи предусматривалось создание минно-артиллерийской позиции, первоначально гогландской, а затем нарген-порккалауддской, получившей название центральной. Предполагалось оказать упорное сопротивление на такой заранее подготовленной позиции и не допустить прорыва противника в восточную часть залива.

Оперативный план 1912 года носил преимущественно оборонительный характер, поскольку Балтийский флот, состоявший фактически из одной эскадры устаревших кораблей, значительно уступал флоту вероятного противника Германии. По этому плану русский флот на Балтике к началу войны мог выставить два новых и два старых линкора, три броненосных крейсера, из них один новый – «Рюрик», шесть тихоходных крейсеров, 20 эсминцев, построенных после Русско-японской войны на добровольные пожертвования, несколько десятков малых устаревших миноносцев, шесть канонерских лодок, столько же минных заградителей, 11 подводных лодок и несколько тральщиков. Правда, в том же году в состав подводной флотилии вошла подлодка нового типа – «Барс», состоялась закладка четырех сильнейших по тому времени линейных крейсеров. В следующем году вступил в строй первый турбинный эскадренный миноносец на нефтяном топливе «Новик», унаследовавший, по предложению адмирала Эссена, имя его бывшего прославленного крейсера. На мерной линии на полном ходу эсминец, имевший водоизмещение 1260 т, показал мировой рекорд скорости – 37,3 узла. «Новик» оказался последним кораблем, построенным на оставшиеся средства от добровольных пожертвований. Изготовивший его Путиловский завод получил от Морского министерства заказ на постройку еще 36 таких же эсминцев. В том же году начали строить четыре легких быстроходных крейсера.