Легендо

Когда небесный экипаж прибыл в район Храмов, она вытащила третью подсказку, которую списала с обратной стороны плаката о розыске своей матери, чтобы удобнее было брать с собой.

Если вы нашли это, вы на верном пути,

но еще не поздно поворотить назад.

Подсказки больше не укажут вам направления.

Чтобы найти артефакт,

который так нужен Легендо,

доверьтесь зову собственного сердца.

Теперь Телла была совершенно уверена, что необходимым для победы в игре артефактом была проклятая Колода Судьбы ее матери. Она также верила, что Караваль в этот раз – не просто игра, и что Легендо действительно хочет заполучить карты, вот только не знает, где они находятся. Поэтому с помощью подсказки он велел Телле следовать зову сердца, надеясь, что она поймет, где Палома их спрятала.

Приземлившуюся в районе Храмов карету Теллы тут же окутало едкое облако благовоний. На улицах по-прежнему звучала разноголосица молитв и гимнов, но было не так оживленно, как несколько ночей назад. Телла ни разу не услышала ни единого упоминания о Легендо.

Похоже, она оказалась единственной участницей, чье сердце привело ее сюда. Даже, скорее, не сердце, а материнский перстень с опалом, который, как полагала Элантина, являлся своего рода ключом, связанным с Храмом Звезд.

Телла надеялась, что императрица права, и что если это ключ, то он откроет секреты, необходимые, чтобы найти Колоду Судьбы ее матери. Однако едва ли все будет так просто, да и связь перстня с храмом заставляла насторожиться.

Различные религиозные конфессии Валенды казались скорее святилищами развлечений, нежели чем веры. Но Телла слышала, что прихожане Храма Звезд были истинно верующими, из тех, кто готов пожертвовать молодостью, красотой или чем-то еще, о чем просили их звезды. Хотя Телла мало что знала о самих звездах, до нее доходили слухи, что древние существа были бездушными, даже менее человечными, чем Мойры. Это заставляло ее с подозрением относиться к любому, кто хотел присоединиться к названной общине.

Она затянула на талии шнур, удерживающий тонкую накидку, раздобытую для нее одной из дворцовых служанок. Чтобы попасть в Храм Звезд, нужно выглядеть как послушница, сдержанная и покладистая, и одеться в соответствующее ужасное платье.

Телла вздрогнула, ощутив прикосновение холодных пальцев ветра к своим бедрам. Она никогда не была скромницей, но сейчас, облаченная всего лишь в накидку, скрепленную узлом на плече и плетеным шнуром на талии, чувствовала себя обнаженной. Шнур оказался слишком длинным и волочился по земле, затрудняя движение.

Увиденное в Храме Звезд вызывало у нее желание развернуться и броситься бежать в противоположном направлении.

Над куполообразной крышей были распростерты массивные крылья, сияющие, точно пламя, и все же, несмотря на великолепие, у главного входа никто не задерживался. Возможно, именно поэтому на его широких ступенях из лунного камня было расставлено так много статуй, создающих иллюзию живых прихожан. Хотя любой, кто посмотрел бы на скульптуры вблизи, никогда не принял бы их за людей.

Толстые и высокие, как храмовые колонны, мужские изваяния имели мускулистые руки размером со стволы деревьев, а женские – пышные груди и изготовленные из аквамаринов глаза. Телла решила, что это и есть звезды. Телла назвала бы их прекрасными, но передумала, когда заметила среди них другие статуи: поменьше и потоньше, они стояли на коленях перед звездами, тревожно реалистичные. Горящие факелы отбрасывали огненно-красный свет на человеческие статуи, на капли пота на их висках и мозоли на руках. Ноги у всех были босыми, некоторые сгорбились в знак покорности, в то время как другие протягивали руки, предлагая спеленутых младенцев или детей постарше.

К горлу Теллы подступило отвращение, стоило ей задуматься о том, чем пришлось пожертвовать ее собственной матери, чтобы заполучить перстень с опалом, надетый сейчас на пальце Теллы.

– Если тебе не нравится эта скульптурная группа, то и того, что увидишь внутри, ты тоже не одобришь, – раздался голос Данте. Подняв голову, Телла увидела его самого, стоящего, прислонившись к одной из колонн по бокам массивной двери храма, и словно выставляющего напоказ свое загорелое тело, сплошь покрытое татуировками…

О, боги, он и правда обнажен по пояс!

Телла пыталась запретить себе пялиться на него, пройти мимо, не сказав ни слова, но не могла ни отвести глаз, ни предотвратить прилив тепла, распространившегося по груди и шее. Она и раньше видела раздетых молодых людей (включая, если память ей не изменяла, самого Данте), но почему-то на вершине этих ступеней Данте выглядел по-другому. Выше и плотнее. Более всеобъемлющим. Обернутый вокруг его бедер широкий отрез белой ткани – как у статуй – подчеркивал бронзовое совершенство его ног и торса.