Легенды авиаторов. Игровые сказки.

— Зато экономия веса — десятки килограммов, — возразил Хопкинс. — Конструкция истребителя проста и рациональна. Основу фюзеляжа составляет стальная трубчатая ферма, выполненная зацело с моторамой.

— Для облегчения? — уточнил зачем-то Вася.

Хопкинс вздохнул.

— Понимаешь, мне нравится сама мысль о самолете, который можно освоить за три-пять часов полета. Это не «Лавочкин», к которому привыкать надо долго. Он устойчив при взлете и при посадке, в пилотаже доступен любому летчику.

— Но ты же не «любой», — поддразнил Вольф, — ты ас.

— Ну и что? — Хопкинс пожал плечами. — Не все что сложное — хорошо, и не все простое — плохо.

— А тебе не кажется, что многие отличные качества Як-3 связаны просто с тем, что он ассоциируется с Победой, с переломом в ходе Второй мировой? — заметил Вася.

— Знаешь, что я тебе на это отвечу, Василий? — проговорил Хопкинс. — Тут как-то все взаимосвязано. И общее настроение, и перелом в ходе войны. И самолет. Семьсот километров в час при пикировании!

Он облизнулся и допил коньяк. Лицо его выражало полное блаженство.

— Надо переговорить с музыкантами. Завтра же приглашу Зинаиду Никифоровну, — решительно произнес он. — Под внушающую доверие музыку выпрошу у нее денег на Як-3.

— Ты главное смотри — не улети в космос! — предупредил Вася, посмеиваясь. — Джаз — музыка космическая.

— Настанет время — и в космос полетим, — отозвался Хопкинс. — А пока что наше дело — атмосфера Земли. И здесь можно чудеса творить. Лично я завтра же и начну.

— А мы продолжим, — подхватил Вольф и подмигнул Васе. — Мы уже давно тут чудесами занимаемся.

© А. Мартьянов. 25.06. 2012.

21. «Самолет по прозвищу «Чато»

— Горыныч, хочешь компоту? — обратился штаб-сержант Билл Хопкинс к древнему змию.

— Ха-а!.. — Горыныч деликатно выдохнул струйку пламени.

— Осторожней, там бомбы, — предупредил Билл.

— До бомб далеко, до неба высоко, — откликнулся Горыныч задумчиво.

— Так компоту, стало быть, не хочешь, — подытожил сержант. — Напрасно. Бабка Гарпунья отменно его варит.

— Гарпина, — поправил Горыныч. — Впрочем, это не имеет значения. Скажи, Хопкинс, кто из конструкторов самолетов круче — американцы, немцы или русские?

— Вопрос не корректный, — сказал Хопкинс. — У всех свои достижения.

— Все так говорят, — Горыныч потоптался на месте. — А я как задумался, так у меня прямо в мозгу началось извержение вулкана.

— Горыныч, тут правда бомбы, — забеспокоился Хопкинс. — Ты поосторожней с извержениями.

— Кхм, — откашлялся Горыныч. — Вот взять И-15.

— Где взять? — Хопкинс огляделся, словно рассчитывая, что из пустоты появится самолет.

— Где взять, ты знаешь, — у прекрасной Зинаиды, в финотделе, — сказал Горыныч. — Мы как люди... гхм!.. как существа науки можем и должны оперировать отвлеченными понятиями.

— Лично я отвлекаться от самолетов не намерен.

— Я и не предлагаю. Однако представим себе, что вот прямо здесь перед нами стоит И-15. С каким мотором ты его видишь?

— Я его не вижу, — упрямо возразил Билл. — Когда я увижу самолет, я тебе про него все скажу.

— О чем спор? — бодрым шагом приблизился к приятелям Вася. — О, компотик! — Он непринужденно отобрал у Хопкинса компот и быстро допил. — Рядом с Горынычем согреется и будет не то, а компотик надо холодненьким, — пояснил он.

— И стакан тогда сам отнесешь в мойку, — сказал Хопкинс.

— Не вопрос! — откликнулся Вася и поставил стакан на землю.

— Вот скажи, Вася, положим, перед тобой находится И-15, — вкрадчивым тоном произнес Горыныч. — Какой там мотор, по-твоему?

— Э... — Вася посмотрел на дракона, на Хопкинса и ответил: — Ну, от нескольких факторов зависит. На И-15 конструктор Поликарпов хотел установить американские двигатели. В тридцать втором году, кажется, договорились с фирмой «Кертисс-Райт». Ну и купили широким жестом аж целый моторостроительный завод со всем оборудованием — плюс, конечно, лицензии на производство двигателей «Циклон». Шестьсот двадцать пять лошадиных сил.

— Значит, американские? — сказал Хопкинс.

Вася пожал плечами:

— Назовем их плодом тесного сотрудничества, о'кей?

— Шикарный американский прононс, Вася, — одобрил Горыныч. Как всегда, когда дело касалось дракона, трудно было понять, насмехается он или серьезен.

Вася решил, что змей не насмехается. В любом случае, считать так — проще и не столь затратно.

— В общем, построили завод в Перми, в тридцать четвертом, — продолжал Вася. — Собирали там пермские «Циклоны» — сначала из родных, то есть американских деталей, а потом уже из наших. Которые из наших — те назывались М-25. Выпустили больше шестисот двигателей за тридцать четвертый год. Ну так какие это были моторы — советские или американские? Диалектически надо подходить.

— Лицензионные, — сказал Хопкинс.

— Умник, — фыркнул Горыныч.

— А мне И-15 нравится, — заметил Вася. — По-моему, отличная машина была. Лучший биплан-истребитель. Сам Чкалов испытывал.

— Сам Чкалов и разгрохал, — добавил Горыныч, любящий справедливость больше, чем легендарного пилота тридцатых годов.