Легенды бандитской Одессы

На фоне всех этих событий никто не заметил крохотную заметку на одной из последних страниц газеты «Одесский листок». В ней сообщалось, что на станцию Одесса-Товарная прибыла большая партия мануфактуры из столицы. При осмотре, правда, оказалось, что значительная часть тюков из вагонов была в пути похищена.

Но в полиции все же никто не связал вскрытые вагоны и хулиганские звонки. Как никто не догадался, что это Черт-Тертичный расставил свои силки.

На самом же деле все было куда менее забавно: пока полиция с усердием, вот уж точно достойным лучшего применения, «вязала» ни в чем не повинных дачников, в трех верстах от города на сортировочной станции, оставленной без охраны, банда Черта обокрала поезд. Кражу никак не могли связать с одесскими ворами, а Черт тем временем выбросил на рынок сотни тюков дорогущей мануфактуры. Ради кражи, в общем-то, не такой и серьезной, он не только подставил бедных дачников, но и обрек на смерть ни в чем не повинных сумасшедших из молдаванской богадельни. Двое сгорели заживо, остальные навсегда лишились возможности вернуться в мир вменяемых людей.

Кроме того, в этот день пропал путевой обходчик Ф. Полиция решила, что он ушел в запой или просто загулял. И не стала его искать. Но это было дело рук Черта, который всегда руководствовался принципом «самый короткий язык у трупа».

Конечно, после этого о банде узнали. Как узнали и о ее предводителе, которого теперь никто не стал бы называть иначе — только Черт… Кстати, именно этому человеку приписывают и другую, столь же «человеколюбивую» поговорку: «В воздух не стреляют — свидетелей не оставляют!» Именно это и отличало Черта от уголовников — несоразмерность преступления и сопутствующих ему жертв.

Еще одной «милой» чертой Тертичного была его почти животная ненависть к соперникам, даже мнимым. До 1905 года часть Одессы принадлежала босякам. Они официально не переходили в уголовники и считались вольными людьми, членами «республики» Ираклия Корнилова. О ней и об этом неординарном молодом человеке мы поговорим чуть позже. А сейчас упомянем только, что он организовал настоящую империю вольных босяков из нескольких сотен грузчиков и нищих, взял под контроль злачные места города, оттеснив уголовных на окраины. Но в 1905 году полиция тайно похитила Корнилова. Его осудили и выслали на каторгу. Ходили слухи, что Корнилова подставили воры. Однако ни один одесский уголовник не решился бы на такое: это было бы не по понятиям (если выражаться более поздним сленгом), да и жизнь всего одна, ведь босяки своих защищали. Тут явно приложил руку чужак. Таким чужаком и был Черт-Тертичный, даже после трех лет жизни в Одессе. Информацию о том, где скрывается Корнилов, жандармский пристав получил от всезнающих дворников. А они, как мы еще увидим, имели свои, более чем близкие отношения с Чертом.

Банда была, осведомители были, а вот своей территории у Тертичного еще не было. Поэтому, собственно говоря, он и грабил за границами города. Но тут Корнилова взяли, и Черт неожиданно нашел территорию, охотничьи угодья. И это была территория босяцкой республики Ираклия Корнилова.

Неизвестно, насколько следующая история правдива, но она очень ярко характеризует Черта. На дворе стоял все тот же 1905 год. Восстание было подавлено, Одесса жила своими радостями и заботами. На улочке, ведущей к монастырю, как-то утром появился Тертичный с большим ведром. Оказалось, что оно до половины наполнено тяжелыми медными монетами. Черт запустил руку в ведро и стал бросать монеты себе под ноги. Нищие бросились за добычей, завязалась драка — не так хорошо и сытно им жилось. И Черт пошел по дорожке прямо по протянутым рукам, которые доставали из грязи монеты, наслаждаясь криками боли ползающих по грязи попрошаек.

Но внезапно стоны и ссоры стихли, а за спиной у Черта прозвучали негромкие, сказанные с отчетливым одесским акцентом слова: «Вставайте, папаша, в ваши годы ползать неосмотрительно. Хотя, конечно, и к земле уже пора привыкать». Эти слова произнес молодой человек с желтоватым лицом и выраженными скулами, которого все называли Мишка Япончик. Он поднял нищего старика, дал ему пятирублевый билет и посоветовал пойти выпить, чтобы не простудиться после этакой гимнастики.

Черт попытался было устроить драку, но Япончик отчетливым движением сунул руку в карман. Это движение и остановило Черта — Япончик, это знала вся Одесса, стрелял прекрасно. Тертичный опустил глаза, как побитая собака. А Япончик, глядя в ведро с мелочью, якобы процедил: «Как вы измельчали, милейший». Такой обиды Черт простить не мог. И он решил, что поквитается с Мишкой.

Полиция с определенной надеждой ожидала начала бандитской войны. Жандармский начальник полагал, что в ходе этой войны «очистится кровь, а бандитов станет меньше». И что это будет для города очевидное благо.