Легенды бандитской Одессы

Шнифер — вор, совершающий кражи из нежилых помещений путем взлома стен или потолков.

Фуцман — доносчик.

Марушник — карманный вор, совершающий кражи во время похорон, демонстраций и т. д.

Шайка Козака была в Одессе хорошо и достаточно давно известна — хлопцы промышляли кражами племенных лошадей, причем действовали с размахом. Они могли увести целый табун прямо из-под носа зазевавшихся хозяев. Украденных коней через надежных скупщиков-цыган партиями угоняли в Бессарабию и Румынию.

Сашкой-Козаком, отчаянным налетчиком, был не кто иной, как Александр Козачинский. В прошлом гимназист, игрок местной футбольной команды «Черное море» и… бывший сотрудник уголовного розыска Одессы.

Неужели еще не узнали? Нет? Тогда продолжим.

В начале 1920-х годов Козачинский уволился из губернской милиции и достаточно быстро стал предводителем крупной шайки.

Если вы и теперь не узнали историю, придется нам открыть карты.

Александр Козачинский, в будущем советский писатель, за свою насыщенную жизнь создал всего одну повесть, но какую! «Зеленый фургон»! В ней писатель изобразил себя лихим налетчиком по кличке Красавчик; прототипом же Володи Патрикеева, одесского сыщика, охотившегося за Красавчиком, стал другой одессит — Евгений Катаев, он же Евгений Петров, автор «Двенадцати стульев». Но мало кто знает, что благодарить Козачинского нужно не только за прекрасное литературное произведение, но и за то, что он спас жизнь одному из самых талантливых советских писателей.

Говорят, что два будущих классика сидели за одной гимназической партой и дружили… да, в общем, всю сознательную жизнь. Но мы опять забежали вперед. Начнем все-таки с рождения.

Александр Козачинский родился в Москве 16 июля (по другим данным 4 сентября) 1903 года. Двадцать третьего июля он был крещен в Московской Благовещенской церкви, что в Петровском саду. Отец его в метрической книге значится как сын титулярного советника, а в разрешении на издание газеты (которая так и не выйдет в свет), выданном в 1906 году, — как флотский прапорщик запаса. Позже в своих показаниях (да, речь у нас снова пойдет о суде и показаниях) Александр говорил о нем так: «Отец мой, личный дворянин Владимир Михайлович Козачинский, был на частных службах до 1908 или 1909 года (в другой раз он говорил, что отец его служил по канцелярской части), после чего, ввиду несчастной семейной жизни, уехал в Сибирь, откуда не подавал известий до 1917 года. В 1917 году я получил письмо от отца, из которого было видно, что он был на фронте в чине офицера (по всей вероятности, прапорщика). После этого семья наша никаких известий от него не получала, что заставляет предполагать, что он убит».

Семейная жизнь отца была несчастной потому, что он страдал алкоголизмом, и, как всегда, это вело к «неладам и ссорам». Не случайно, наверное, Патрикеева в первой редакции «Зеленого фургона» звали Владимиром Михайловичем, и только позже он стал Алексеевичем.

Родился же отец Александра Козачинского 14 июля 1876 года в Черниговской губернии, он действительно был сыном титулярного советника Михаила Ивановича Козачинского и дворянки Екатерины Петровны Иваницкой, дочери помещика. Целых двенадцать лет вместо обычных восьми он учился в гимназии города Глухова. По ее окончании в 1897 году сумел поступить в Московский университет на юридический факультет. Здесь он проучился два года на первом курсе и так и не сдал экзамены. За участие в студенческих беспорядках 13 марта 1899 года он был арестован и выслан из города. Затем он в течение года посещал занятия на историко-филологическом факультете, но снова не стал сдавать экзамены; медицинское свидетельство от 23 мая 1900 года подсказывает нам, что причиной тому было нервное заболевание, от которого он пытался лечиться с 25 апреля 1900 года. Мы не знаем, болел он по-настоящему или нет, но, как ни старался, был отчислен за неуспеваемость (тогда говорили «за неуспешность»). Предприняв еще одну попытку получить образование, Владимир поступил в Лазаревский институт восточных языков, но, судя по всему, его тоже не закончил. Нервное истощение совершенно не мешало юноше развлекаться, употребляя горячительное в больших количествах. Возлияния эти имели большой размах — настолько большой, что его не раз забирали в участок. Очевидно, что мать будущего писателя сделала большую ошибку, когда вышла замуж за этого человека.

Теперь он служил в газете по канцелярской части. Например, в 1906 году он являлся арендатором отдела объявлений газеты «Новое обозрение». А заведовал этой конторой его тесть Марк (Иось-Мордко) Цалевич Шульзингер.

Однако Александр Козачинский обманывал почтенную публику, утверждая, что в 1908-м или 1909 году его отец уехал в Сибирь и якобы не подавал о себе никаких вестей до 1917 года. Впрочем, Козачинский был вынужден пойти на этот обман. И мы сейчас объясним почему.