Легенды Босфора.

Больше не будет продолжительных расставаний. Это мое первое обещание себе в новом году. Устал. В этот раз покидаю Стамбул с целью вернуться уже навсегда. Больше не будет обратных билетов. Больше не будет предотъездных отчаяний. Больше не будет страданий, исчисляемых в часах, днях, неделях, месяцах разлук. Частые разлуки покрывают трещинами отношения. Съезжу в Баку, окончательно завершу там дела, уложу формальности и вернусь сюда, к очагу счастья…

С каждым годом все тяжелее покидать город души. Вырывать из земли прижившиеся корни. Расставаться, хоть и на время, с мечтой: уж слишком дорого она мне досталась. Не было тарелочки с голубой каемочкой, голливудской улыбки фортуны, щедрых даров Судьбы. Приходилось отвоевывать каждую крупицу будущего, биться до последнего. Прижигать кровоточащие раны раскаленным ножом стойкости. Это не героизм, которым гордятся на публике. Это победа над собой. Мы можем доказать самим себе, что мечты — это реальность, настоящее…

Вдали от любимой я превращаюсь в нытика. Тоска извергается. Не умею скучать тихо, плача под одеялом или выкуривая сигарету у окна. Я энергично ищу половинку в запутанном пространстве часовых поясов, бесконечных километров. Не могу без нее. Она — единственная. Она одна умеет переворачивать омлет в воздухе и так же ловко управляется с моим сердцем. Она научила меня любить сейчас, сегодня. У нас одно сердце на двоих. Разлуки, прощания, тоска ему противопоказаны. Эй, судьба, слышишь, подбери нам испытания полегче! Договорились?..

3

…Ядро любви хрупкое, какой бы крепкой ни была оболочка…

Избегаю воспоминаний во время разлуки: они не одухотворяют, наоборот. Каждая мысленная вспышка сжимает сердце, останавливает дыхание, затуманивает взгляд. Не хочется вспоминать. Хочется бросить все, бежать сломя голову навстречу той, кто воспоминания превращает в реальность. Приятно вспоминать вместе: вне вынужденных расставаний и невысказанных чувств. В разлуке я не вспоминаю, только считаю минуты. А те, как назло, тянутся утомительно монотонно…

Что в разлуке пугает, так это вероятность потери. Не знаешь, кого или чего именно, — но есть страх, что это неизвестное может быть связано с любовью, раскинувшейся между двумя городами. Пусть лучше потеря будет материальной: кожаные перчатки, серебряный перстень или раритетная пластинка Айтен Алпман. Такую утрату пережить легче. Что может быть болезненнее потери чувства?.. В разлуке боишься, что у кого-то из двоих иссякнут силы. Ядро любви хрупкое, какой бы крепкой ни была оболочка. С каждой разлукой слои оболочки раскалываются, медленно обнажая «сердцевину». А ее сломать ничего не стоит…

В разлуке главное — настрой. Мысли в настоящем, без перелистывания прошлого — каким бы сказочным оно ни было. Остается думать о лучшем: что сил хватит обоим, что вера вечна, что любовь побеждает отчаяние. В любви мысли особенно материальны. Поэтому надо заменять грустные мысли радостными. Выбираться из темного болота… В разлуке нужно быть отважными. Отвага, позитивный настрой, любовь — три залога победы над отчаянием.

…Зейнеп помогает сохранить веру керамический ангелочек в позолоте — мой подарок на прошлогодний День святого Валентина. «Помнишь твою надпись на оборотной стороне ангелочка? „Melekler kadar g zel Zeynepe. E.“[277] Я перечитываю эти слова по нескольку раз в день, они стали моей молитвой. О преодолении разлуки…» Неужели молитва не спасет нас в последний раз?..

* * *

Она готовит тыкву, когда злится. Покупает в «Мигросе» среднюю шаровидную тыквину, разрезает на четыре части, очищает от семечек, кожуры. Заливает водой. Посыпает сахаром, тушит на маленьком огне. Измельчает грецкие орехи, взбивает сливки, ошпаривает кипятком горсть изюма. Тщательно смешивает три ингредиента — соус готов. Тем временем вынимает уваренные кусочки, раскладывает их по пиалам и разминает мякоть вилкой. Добавляет соус, посыпает для украшения ниточками шафрана…

Кабак татлысы[278] здорово помогает во время депрессий. «Съем пару пиал и чувствую, как боль притупляется. Будто внутри распускается нежный цветок. И лепестки у него такие яркие, оптимистичные. Оранжевое чудо — мое спасение…» Зейнеп всегда отказывается от кофе, если злится, — пьет зеленый чай с листьями ежевики. Сама сушит их в летний сезон, собирает в бумажные пакеты. «Женщины нашего рода постоянно пили чай из ежевичных лепестков. Это омолаживает кожу, помогает при диабете, усмиряет тоску. Правда, такой чай в Турции разрешали пить только девочкам старше двенадцати лет».