Легенды танкистов - 2

перестарался с художественной самодеятельностью! Надо было только додуматься!

На сколоченном из досок помосте шло вручение подарков — первый и главный достался

американцам: крошечный танчик T1E6, который и представлял комиссар, он же

местечковый Дед Мороз. «А теперь позовем Снегурочку!» — густым басом рокотал

Парамон Нилыч из глубин накладной бороды. — «Сне-гу-роч-ка! Сне-гу...»

При появлении последней зрители притихли, некоторые даже попятились. Глава

британского подразделения, сэр Генри, громко

закашлялся. Американский капитан О‘Брайан вознамерился было засвистеть, вложив два

пальца в рот, но перехватив ледяной взгляд милой внучки дедушки Мороза мигом уяснил,

что лучше затеряться в толпе и не привлекать внимания.

В Снегурочке было килограммов сто двадцать живого веса. Толстый слой румян на

бульдожьих щеках. Серебристая шубейка с трудом сходилась на могучей груди.

Искусственные косы толщиной с руку ниспадали на плечи. Выражение лица ненаглядной

внученьки Парамона Нилыча моментально навевало воспоминания об орчихах из Legasy

of the Dragons.

Американцы вытолкнули вперед сержанта Доррингтона, коему и предстояло принять

подарочек из рук сказочных персонажей. Послышался его возглас: «Почему всѐ самое

опасное достается черным, а не белым?..» И шиканье остальных: «Иди, иди, мы прикроем

с тыла..»

— Так, — громыхнула мадам Ротвейлер. — Ко мне. Смирно! Воротничок застегнуть!

— Мэм! Так точно, мэм!

— Примите документацию на машину, — рыкнула гигантская Снегурочка. — Если T1E6

премиум, то это вовсе не значит, что относиться к танку следует абы как! Через неделю

проверю! Кру-гом!

Доррингтона как ветром сдуло.

— Товарищи, товарищи, повеселее! — попытался разрядить обстановку Парамон Нилыч.

— А сейчас мы со Снегурочкой попросим подняться сюда наших уважаемых гостей из

ВМФ! Поприветствуем! Контр-адмирал Императорского военно-морского флота Садаѐси

Такано!

Невысокий господин в белом мундире чинно поднялся на помост и без малейшего страха

взглянул на Снегурочку. Было в его взгляде нечто такое, что заставило мадам Ротвейлер

отступить на два шага назад. Последовал вежливый поклон.

— Мне очень приятно находиться среди стольких мужественных и бесстрашных воинов,

— без ненужных предисловий сказал адмирал Такано. — Позвольте поблагодарить за

оказанную честь, господа. Убежден, что флот оправдает возложенные на него надежды.

С тем гость еще раз поклонился и отошел на задний план, заставив Парамон Нилыча

слегка опешить — комиссар привык куда более длинным речами. Пришлось срочно

исправлять ситуацию:

— Ну что же, за нерушимое братство тех, кто сражается на земле, в воздухе и на морях! —

провозгласил товарищ Котятко. — Осталось потерпеть совсем немного, и флотские

окончательно вольются в наш дружный коллектив! Период фокус-тестов заканчивается,

впереди — альфа! Ура!.. А сейчас позвольте несколько слов о текущем моменте,

товарищи!

... — Это надолго, — Вася дернул Ганса Шмульке за рукав. — Давай нарушим к черту все

правила, да поедем покатаемся? Хоть вспомню, что это такое — танки. Закончим год на

оптимистической ноте!

— А давай, — кивнул унтер-офицер. — Только на чем?

— Да все равно. Главное вспомнить как это — не летать!

76. На земле, в небесах и на море

— О нет, они опять! — простонал лейтенант Фюрст и картинно закатил глаза. — Что

сегодня за праздник? Годовщина революции? Взятие Бастилии? День рождения Сталина?

— Не то, не другое и не третье, — отозвался Ганс Шмульке, с не меньшим интересом

наблюдая за столпотворением возле советского ангара. Русские выкатили КВ-5, башню

которого комиссар Котятко традиционно использовал вместо трибуны, развернули алый

лозунг с белыми буквами «Крепить боевое братство!», оркестр художественной

самодеятельности грянул обязательные «Три танкиста» и «Если завтра война». —

Кажется, это экспромт. Почему бы не отпраздновать без всякого повода?

Дальнейший ход событий был предсказуем. Объявился Парамон Нилыч, разумеется

встреченный бурными продолжительными аплодисментами, переходящими в овацию и

криками «Ура!». С завидным проворством для своего крупного телосложения комиссар

забрался на КВ-5. Вытянул руку в указующем жесте и привычно завел старую шарманку:

текущий политический момент, догоним и перегоним по показателям французские ПТ,

вырвавшиеся в лидеры по статистике, искореним недостатки и так далее.

К чему вел свою речь комиссар было решительно непонятно, но у товарища Котятко

всегда так — начинает он очень издалека и подходит к главному только минут через

сорок, когда выговорится.

— Слышишь, сигнал на выезд? — герр Фюрст слегка пихнул локтем унтер-офицера

заслушавшегося ораторскими руладами товарища Котятко. — Пошли за заданием, хватит

бездельничать...

В связи с последней акцией экипаж лейтенанта Фюрста пересадили с привычного «Тапка»

VK.4502 на «Мауса», причем командование не пожалело золота на переобучение: начфин,

мадам Ротвейлер едва не лопнула от злости и жадности, но ничего не поделаешь: приказ

есть приказ, а на «Маусе» требовался экипаж со всеми возможными перками. Потому и