Легенды танкистов - 2

командиры экипажей — вы так же приглашены! Я обязан объявить, что отныне во всех

Трех Мирах начинается новая эпоха...

— Двух, — подал голос адмирал. — Пока двух. Мы в настоящий момент еще не начали

жить полноценной жизнью...

— Дело времени! — воскликнул господин Storm. — Военно-морская Альфа на подходе,

скоро и вы вольетесь в наш дружный коллектив! Товарищ Котятко, вы закончили?

— А как же речь начфина? — помрачнел комиссар. — И текущий политический момент

еще не осветили...

— Чепуха какая! Закругляйтесь! Нам есть о чем поговорить! Три мира начали

объединяться в единое целое? Понимаете? Это надо отметить!

Исторические рассказы – 2

14. Наследник Цезаря

Италия, Рим, дворец «Венеция». 1942 год.

— Танки, — внушительно сказал дуче, исподлобья взглянув на маршала Пьетро Бадольо.

— Танки, вот движущая сила войны! Как мы до сих пор не поняли очевидного?

Посмотрите на действия Роммеля в Африке! Всего две танковые дивизии, а англичане

выбиты вплоть до самого Каира! Почему у великой Италии нет нормальных танков, мой

маршал?..

Бадольо взглянул на Муссолини с долей недоумения — на кой черт дуче прямо сейчас

понадобились танки? Как символ престижа? Особенно если учитывать колоссальные

успехи германских союзников, чьи победоносные бронетанковые соединения отметились

практически во всех странах Европы, на пространстве от Нормандии до заснеженных

равнин России?

— Для того, чтобы гонять эфиопов в Абиссинии вполне достаточно легких бронемашин,

— подумав, сказал Бадольо. — Воевать на континенте нам не с кем, а в Киренаике и

Тунисе находится, как вы упомянули, генерал Роммель, способный управиться с

английскими войсками не отрываясь от чашечки утреннего кофе! Кроме того, возможны...

гм... репутационные потери.

— Репутационные? — Бенито Муссолини выпрямился и выпятил нижнюю губу,

полностью уподобляясь статуе Гнея Помпея. — Это что за намеки, Бадольо?

— Будто вы не знаете, — огрызнулся маршал, хотя и знал, насколько чувствительно

относится дуче к любым упоминаниям о далеко не блестящих действиях итальянской

армии в недавнем прошлом. — Хотите, чтобы над нами опять смеялись все

цивилизованные народы, включая союзников по Оси?

О да, это был чувствительный удар по самолюбию Муссолини — полтора года назад

Греция, которую со времен Трои никто не считал серьезной военной державой, надавала

итальянцам чувствительных щелчков по носу, не просто отбросив армию вторжения со

своей территории, но еще и оккупировав часть Албании! Если бы не вмешательство

немецких войск, поспешивших на помощь неудачникам, греки учинили бы настоящий

разгром.

Впрочем, катастрофа в Греции была лишь прологом к череде более крупных провалов —

англичане выбили итальянцев из Кении и Судана, захватили Сомали и в итоге вошли в

Аддис-Абебу, лишив дуче колониальной империи. А уж история с Французской

кампанией в июне 1940, когда за две недели семисоттысячная армия Италии продвинулась

всего на несколько километров в глубину территории противника, нанесла имиджу

«стального Муссолини» непоправимый ущерб...

Дуче поморщился — история о том, как германский фельдмаршал Кейтель доложил

Гитлеру о вступлении Италии в войну была главным предметом тихих смешков и

анекдотов в светских салонах. «Италия начала боевые действия? — сказал тогда фюрер,

не разобравшись в обстановке. — Очень хорошо, пошлите против них одну дивизию».

«Увы,

на нашей стороне, — ответил фельдмаршал. — Не представляю, что теперь делать!».

«Только не это!» — у Гитлера едва не случился очередной приступ ярости. В итоге

пришлось отправлять в помощь союзничкам аж целый Африканский корпус во главе с

лучшим командующим.

Словом, позор. Надо реабилитироваться любыми возможными средствами! Взять пример

со старшего партнера по коалиции, создать могучие танковые части и...

И что? Устроить блицкриг в Африке? Подобно Александру Македонскому направить

стальную лавину в Индию? Дуче приосанился, воображая, как бесконечные колонны

танков входят в Дели и Бомбей, а благодарные подданные преподносят любимому вождю

золотой лавровый венок и устанавливают в честь Бенито триумфальную арку, подобную

Траяновой!

Радужные мечты разбил в прах Пьетро Бадольо. Проклятый интриган развязал тесемочки

на принесенной с собой папке и выложил на стол несколько фотографий и чертежей.

— Попрошу взглянуть. Это наш самый тяжелый танк Carro Armato Pesante P26, —

бесстрастно сказал маршал. — Массой целых

двадцать шесть тонн.

— Красавец! — восхищенно воскликнул Муссолини. — Какие обводы, изящно

выполненная ходовая часть... Двадцать шесть тонн! Уму непостижимо, какой тяжелый!

Призрак побережья Ганга, несметных сокровищ индийских махарадж и итальянского

знамени, развевающегося над Тадж-Махалом вновь поплыл по кабинету дворца

«Венеция».

— А вот это, — Бадольо с мерзкой улыбочкой подсунул дуче следующий снимок, —

немецкая разработка, «Тигр» называется. Машина уже готова к массовому производству.

Пятьдесят семь тонн, ни единой заклепки, орудие калибром восемьдесят восемь

миллиметров способно пробить любой существующий в настоящий момент танк любой