Легенды Умирающей Земли

– Целиком и полностью разделяю твои чувства! – отозвался Кугель. – Призвание червячника достойно восхищения! А что касается украшения на шляпе, оно не имеет никакой ценности, кроме сентиментальной, – я унаследовал его от родителей.

Дрофо безразлично кивнул.

– Теперь мне предстоит познакомить вас с важнейшей аксиомой червячника – равносильно применимой, по сути дела, в любой профессии. Она заключается в следующем. Человек может представиться и заявить: «Я – мастер-червячник!», или же мастер-червячник может стоять в стороне и не говорить ни слова. Как узнать, кто из них на самом деле мастер? Об этом позволяют узнать только черви.

Позвольте пояснить подробнее. Если вы видите желтушное создание со вспухшими фосиклами, с жабрами, покрытыми коростой, с закупоренным клотом – кто несет за это ответственность? Червь, который не знает ничего, кроме моря и простора, или тот, кому поручено ухаживать за ним? Можно ли назвать такого человека червячником? Судите сами. Но вот другой червь – здоровый и сильный, сохраняющий безошибочное чувство направления, розовый, как лучи утренней зари! Такой червь свидетельствует о прилежности червячника, неустанно шлифующего линктуры, прочищающего клот, обрабатывающего жабры скребком и гребнями, пока они не начинают блестеть, как серебряные! Он находится в состоянии мистической общности с морем, с его волнениями и успокоениями – и тем самым постигает безмятежность, доступную только червячнику!

Не стану больше ни о чем говорить. Кугель, ты мало знаком с нашим ремеслом, но хорошо уже то, что тебя буду обучать я, так как мои методы нельзя назвать щадящими. Либо ты научишься, либо утонешь, или попадешь под удар прихвостней, или, что еще хуже, навлечешь на себя мой гнев. Но лиха беда начало – я тебя научу или проучу! Не смей думать, что я слишком суров или превышаю свои полномочия – это было бы самоубийственной ошибкой! Я строг – да, я предъявляю жесткие требования и слежу за их выполнением, но когда я скажу, что ты стал настоящим червячником, ты сам меня поблагодаришь!

– Да уж, восхитительная перспектива! – пробормотал Кугель.

Дрофо пропустил мимо ушей замечание новичка.

– Сачковский! Тебе, пожалуй, не хватает мышечного тонуса Кугеля, но ты уже совершил плавание бок о бок с Вагмундом. Жаль, что Вагмунд повредил ногу! Я уже указывал на некоторые твои ошибки и недостатки. Мои замечания надежно запечатлелись в твоей памяти, я надеюсь?

– Они словно вырублены топором! – с натянутой улыбкой отозвался Сачковский.

– Хорошо. Покажи Кугелю лотки и мешки, выдай ему добротный зачистной бур и пинкты. Кугель, у тебя есть пара надежных шпор?

Кугель покачал головой:

– Никак не мог их раздобыть – пришлось собираться в спешке.

– Жаль… Что ж, ты можешь воспользоваться прекрасным оборудованием Вагмунда, но тебе придется следить за тем, чтобы оно оставалось в отличном состоянии.

– Разумеется, я за этим прослежу.

– Займитесь экипировкой. Уже почти пора запрягать: «Галанте» поднимет якорь, как только Сольдинк отдаст приказ.

Сачковский провел Кугеля к большому сундуку под форпиком и принялся рыться в груде инструментов и обуви, выбирая лучшие экземпляры для себя и время от времени подбрасывая Кугелю те, что поплоше.

При этом Сачковский советовал:

– Не принимай слишком близко к сердцу угрозы старины Дрофо. Он столько лет дышал солеными брызгами, что, подозреваю, принимает на ночь ушные капли для червей вместо стаканчика чего-нибудь покрепче; так или иначе, он частенько ведет себя странно.

Несколько ободренный дружелюбным обращением коллеги, Кугель осторожно поинтересовался:

– Если нам предстоит иметь дело всего лишь с червями, зачем эти громоздкие и опасные на вид инструменты?

Сачковский ответил ему непонимающим взглядом; Кугель поспешил прибавить:

– Допускаю, что с червями работают на столе или на верстаке – в связи с чем не совсем понятно, почему Дрофо так красноречиво восхваляет невзгоды и лишения, связанные с воздействием ветра и волн. Мы должны будем промывать червей морской водой или выкапывать их из болота по ночам?

Сачковский усмехнулся:

– Ты никогда не червячил?

– Боюсь, мой опыт в этом отношении недостаточен.

– Скоро все будет ясно и понятно. Зачем заниматься рассуждениями и теориями – то есть терять время попусту? Так же как Дрофо, я человек дела, а не болтун.

– Оно и видно, – ледяным тоном обронил Кугель.

Физиономия Сачковского оживилась насмешливо-лукавым выражением:

– У тебя шляпа чудного покроя – надо полагать, ты прибыл из далекой страны и не знаком с нашими обычаями?

– Так оно и есть, – кивнул Кугель.

– И как тебе понравились холодные солончаки Кутца?

– Северная тундра отличается кое-какими любопытными особенностями. Тем не менее мне не терпелось вернуться оттуда в цивилизованные места.

Сачковский фыркнул: