Лейтенант империи. Часть первая (СИ)

— Согласен, отличить трудно, — я не стал дожидаться предложения говорить от Разумовского и включился сам. — Только всех детей на Святогоре родители заставляют нюхать еду и запоминать хорошие запахи и плохие. Очень уж агрессивная у нас фауна.

— Мефодий? — окликнул повара Разумовский, и тому пришлось оторвать от меня тяжёлый взгляд. — Что скажете?

— Юноша ошибается, — Мефодий провёл глазами по столу, на скулах его заиграли желваки.

— Что ж, тогда вижу лишь один способ доказать вашу правоту, Мефодий, — тон Разумовского не предусматривал возражений. — Съешьте один стейк. Ростислав Драгомирович, пожалуйста, подвиньте ему свою тарелку.

Двинул посуду под руку Мефодию. Положил перед ним вилку и нож. Даже вставать не пришлось. Он стоял почти вплотную.

Мефодий взял в руку приборы. Окинул нас взглядом. Посмотрел на тарелку. Покрутил её рукой. Посмотрел на нас ещё раз. Вздохнул. Удобнее перехватил нож и ударил меня в шею.

Глава 11

Дёрнул головой в сторону. Толкнулся ногами. Упал вместе со стулом и перекатился с него.

Ушёл от удара на автомате. На одних только инстинктах. Тренировки сделали своё. Никто больше не застанет меня врасплох. Мне летёхи на корабле за глаза хватило.

Закончил перекат. Вскочил на ноги. Готов к атаке, но не понадобилось.

Мефодий застыл на месте, словно медузу горгону увидел, посреди удара. Хотя, судя по его выпученным глазам, что-то такое он точно увидел.

— Вот и стало понятно, что не случайно, — Разумовский встал со своего места и подошёл к повару. Остальные аристократы спокойно сидели на своих местах и молчали.

Князь отодвинул Мефодия в сторону. Обошёл вокруг него и посмотрел на нас.

— Поздравляю господа, мы пережили очередное покушение.

— Уже двадцать пятое, — протянул молчаливый генерал-полковник. Он так мало говорил, что я не смог вспомнить его имя.

— До Вас, Константин Ярославович, нам всем далеко, — улыбнулся Разумовский.

— И слава Богу, — кивнул Апраксин.

— Кто займётся расследованием? — спросил Архип Агапович. — Бояр вызываем?

— Не стоит, — Разумовский покачал головой. — Обойдёмся силами тайной канцелярии.

— Вы позволите нашим людям присутствовать при следствии? — поинтересовался Василий Георгиевич.

— Конечно, на нас же покушались, — Разумовский щёлкнул Мефодия по носу, от чего его глаза забегали туда-сюда. — Ты мне всё расскажешь, Мефодий, иначе сам превратишься в стейк.

— Евгений Аскольдович, — Апраксин поднялся со своего стула, и подошёл к Разумовскому, не глядя на Мефодия. — Я прикажу всем сотрудникам ресторана проехать за вами.

— Не стоит, Арсений Егорович, — улыбнулся Разумовский, — тех, кто нам нужен, мои люди уже поймали у чёрного хода, при попытке к бегству, остальных мы опросим здесь и вызовем по повестке, если понадобится.

— Хорошо, — Апраксин кивнул и посмотрел на своего кока: — как же так, Мефоша, как же так?

Мефодий ничего не ответил. Да он и не мог. Только вращал глазами, провожая взглядом сотрудников тайной канцелярии.

Ресторан быстро наполнялся неприметными людьми в чёрных костюмах. Одни вывели сотрудников в зал. Рассадили их по одному. Стали задавать вопросы. Другие исследовали кухню и наши блюда. Совали еду в анализаторы. Записывали результаты.

— У Вас хорошая реакция, Ростислав Драгомирович, — заметил Разумовский, когда я поднял свой стул и придвинул его к столу. — Вы держите себя в отличной форме.

— Благодарю, — кивнул я, — жизнь заставила.

Посмотрел на стол с едой. Супницы исходили паром. Салаты блестели маслом и майонезом. Мясо хвасталось хрустящей, аппетитной корочкой. Желудок снова заурчал, но есть в этом месте мне перехотелось.

— Ростислав Драгомирович, дорогой, — ко мне подошёл Апраксин. — Не знаю, как благодарить тебя. Ты спас не только мою честь, но и всех нас.

— Действительно, — подошёл к нам Архип Агапович и протянул мне руку. — Я этого не забуду, Ростислав Драгомирович. Арсений Егорович, — он кивнул Апраксину и пошёл на выход.

Гости потянулись за ним. Подходили ко мне. Благодарили. Прощались с Апраксиным и Разумовским.

— И всё же, Ростислав Драгомирович, — Апраксин дождался, когда все уйдут, и задержал мою руку в своей. — Как я могу тебя благодарить?

— Не стоит, Аресений Егорович, — я постарался улыбнуться, чувствовал себя неуютно. — Ничего такого же, рядовой случай.

— Скромность украшает, Ростислав Драгомирович, — к нам подошёл Разумовский. Он уже прекратил удерживать Мефодия силой и того куда-то увели. — Но она должна быть к месту. Поверьте нам, Вы действительно заслуживаете всех наград, что Вам предлагают.

— Но….

— Никаких но, — Апраксин встряхнул мою руку. — Проси всё, что угодно.

Блин…

В голову ничего не лезло. Что мне нужно-то?

О, Пруха! Точно!

— Хорошо, — кивнул я, — Арсений Егорович, нет ли у Вас двух, трёх бутылок хорошего коньяка?

Оба от моей просьбы явно удивились, но виду не подали.

— Конечно, есть, — Апраксин стрельнул глазом в сторону бара.

Хлопнули створки шкафа напротив стойки. Пронеслись по воздуху картонные коробки.

— Вот, — Апраксин указал на зависшую в воздухе многозвёздную пятёрку. — Коньяк отличный, такой императору подарить незазорно.