Лекции об искусстве

Из тех картин Тернера, в которых он одновременно стремился выразить и ясность неба, и интенсивность света, едва ли найдется хоть один пример, где он не воспользовался бы этими облаками, и в то же время нельзя найти двух картин, в которых бы он воспользовался этими облаками одинаково. Иногда они теснятся вместе в массах перемешивающегося света, как например, в Шейлоке; каждая частица, каждый атом служат одному делу — постоянному выражению медленного движения, которое так прекрасно отметил Шелли: «При первом слабом свете начинающегося дня массы густых, белых, клочковатых облаков плывут вдоль гор частыми вереницами, подгоняемые медленным, ленивым ветром

».

Иногда они смешиваются с самим небом и только местами чувствуются благодаря лучу света, вызвавшему их к жизни из туманного мрака, как напр, в Меркурии и Аргусе; иногда, в тех случаях, где следует передать величие покоя, они являются в виде нескольких отдельных одинаковых, округленных хлопьев, которые кажутся повисшими неподвижно в глубокой синеве зенита, причем каждое из них похоже на тень другого, как в картине Акро-Корине

; иногда они рассеяны в виде огненных летучих обломков, причем каждое горит с особой силой, как в Темерере; иногда они словно ткани вплетаются в волокна промежуточной темноты, тают в синеве, как в картине Наполеон

. Но во всех этих случаях тонкое искусство мастера придает каждому атому массы облаков его собственный характер и выражение. Хотя они бесчисленны, как листья, но каждое имеет свою освещенную часть, свою тень, свое отражение, свою особую своеобразную форму.

Возьмите, например, иллюстрированное издание роджерсовых поэм[52], откройте 80-ую страницу и заметьте, как все свойства, отмеченные мною на верхнем небе,

§ 11. Его виньетка: Восход солнца на море

переданы здесь с правдивостью зеркала: длинные линии параллельных полос, нежные изгибы, происходящее от ветра, который, судя по положению паруса, дует с запада, необыкновенно резкая обозначенность всех краев, обращенных к ветру, и неясность всех противоположных, расплывчатость полос, переходящих в круглые массы, и, наконец, непостижимое разнообразие, которым придана особая своеобразная форма каждому члену массы; и не только своеобразная форма, но и округленность, и существенный характер сохранены даже в тех случаях, где приходилось выражать облако на пространстве, едва равном волоску. Сверх этого всего заметьте меняющиеся признаки, указывающие расстояние и глубину: вы можете смотреть насквозь, переходя от одного облака к другому, и при этом вы будете чувствовать не только, как они удаляются к горизонту, но и как они тают в небесных глубинах; каждый промежуток наполнен чистым воздухом, и все части пространства так расплываются, колеблются и переполняются и в своей изменчивости, и в своем покое, что, глядя на них, вам кажется, будто лучи устремляются все выше и выше в свод света и бледная полоса горизонтального пара расплывается от облака, пересекаемого этим светом. Понаблюдайте за ближайшим восходом солнца при облачном небе, поднесите упомянутую виньетку к окну, сверьте ее с облаками самой природы, и среди последних вы найдете формы и места, которые не просто похожи на части нашего рисунка, но прямо их оригиналы. И с кем, кроме Тернера, можно произвести такой опыт? Разве можно проделать это с Клодом, и его чистый четырехугольный ярд синевы с круглыми, белыми, плоскими, однородными облаками поставить рядом с пурпурной беспредельностью природы, с ее бесчисленными массами теневых линий, с этими волнующимися хлопьями, с этим туманом, колеблющимся, словно складки покрывала? Разве можно произвести подобный опыт с Пуссеном и его массивные перекладины, плотные и твердые, с колесницей и четырьмя лошадьми поставить рядом с нежными формами, которые заканчиваются нитями, слишком тонкими для того, чтобы глаз мог их заметить, и сотканы из такой тонкой ткани, что самые ранние звезды сияют сквозь них? Разве можно проделать это с Сальватором, поставив его массу грубого подвижного фабричного дыма рядом с тихими и спокойными полосами, которые остановились в небе, словно они никогда его больше не покинут?

Мы видели только что, как пользуется Тернер верхними облаками с резкими краями, когда он хочет передать полную прозрачность воздуха.

§ 12. Как он пользуется областью «cirrus» для выражения тумана