Лекции по Библии

Бытие 31

Наконец, когда сыновья Лавана стали роптать на Иакова, и их отец переменился к нему, Господь просит Иакова возвратиться в землю его отцов (гл.31,3). Иаков сразу же принимает решение возвратиться. Он даёт убедительное объяснение Рахили и Лии и тайно уезжает, ибо 

не было в нем той веры в Бога, какая бывает у людей с чистой совестью, которым нечего бояться. И присутствовала невидимая рука Бога; но в подобном случае, судя по справедливости, нельзя обрести божественную силу и славу. Благодать дала бы их в другой день; но пока они не могли бы должным образом быть таковыми, он исчезает украдкой и потому несмело, преследуемый, словно вор, своим тестем, которого, однако, Бог серьёзно предупреждает и останавливает, явившись к Лавану ночью во сне. Бог предостерегает Лавана, чтобы он не говорил и не делал Иакову ничего дурного, и тот вынужден согласиться с этим. Как только Иаков высказывает все, Лавану в конце концов не остаётся ничего, как искать его помощи и заключить особый союз с тем самым человеком, которого он настиг в его бегстве.

Бытие 32

Вслед за этим мы видим, как ангелы Бога встречают Иакова (гл.32). “Иаков, увидев их, сказал: это ополчение Божие”. Они были свидетелями всей предопределённой заботы Бога; но никогда подобное вмешательство не может направить душу или совесть прямо к Богу

. И это было доказано сразу же. Вестники, которых Иаков послал, чтобы умилостивить Исава, возвратились, сказав, что его брат идёт навстречу ему, и с ним четыреста человек. Ополчение Бога не принесло успокоение Иакову перед ополчением Исава. Он был взволнован более чем когда-либо. И он решает 

действовать по-своему. Он вырабатывает свой план, а затем молиться; но и после этого он не спокоен. Иаков придумывает все очень искусно. Слабой оказалась его вера, и где же благородное самопожертвование во имя любви к семье? На всем виден отпечаток смятения, а также ловкости и обмана

. Такова человеческая натура; ибо хотя Иаков - человек, отмеченный Богом, но все же не к Богу обращён его взор и не на Бога он надеется, а на свои собственные человеческие возможности. Чувствуя себя неловко, он отправляется навстречу опасности, и, к сожалению, самым последним! Все, что он ценил больше всего, отправлялось в последнюю очередь. Иаков не был среди первых! Сначала были отправлены его овцы, крупный рогатый скот и верблюды, затем - жены и дети, и лишь самым последним - Иаков. Разные группы, следующие друг за другом, служили как бы водоразделом между обиженным Исавом и полным страха Иаковом. Но, наконец, когда все были переправлены через поток Иавок вброд, появляется некто, которого Иаков не ожидал, оставшись один. И этот некто боролся с Иаковом до самой зари.

Следует заметить (впрочем это и так часто замечали), что Иакову не делает чести борьба с этим человеком, хотя и не человек, а сам Бог боролся с Иаковом. В Иакове ещё оставалось немного из того, с чем Бог боролся за доброе в нем, и Иаков был унижен. Короче говоря, Бог боролся и победил в своём рабе его зависимость от его собственных сил, средств и источников, в какой бы форме она ни проявлялась. И символом его победы над Иаковом явилось касание и повреждение того, что символизирует человеческую силу, - был ослаблен сустав бедра. Но та рука, что коснулась места сосредоточения природной человеческой силы, вселила в него силу свыше, и Иаков обретает новое имя, дарованное ему. “Отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь”. Иаков спросил имя Бога, но таков характер Бога, что Он не мог ещё открыться. Бог пока держал в тайне своё имя. Чтобы получить благословение, Иаков боролся всю ночь. Речь не шла о мирном товариществе, и тем более не о серьёзном заступничестве за других. Это действительно являлось в значительной мере божественным милосердием, но милосердием Бога, явленным во тьме, там, где ещё не могло быть союза. Итак, ничто другое не могло более истинно соответствовать положению Иакова. Несомненно, он был укреплён Богом, но именно сострадающее милосердие укрепило его, подавив в нем ему же во благо все его собственные силы, которые должна была вытеснить любовь, подкрепляющая его.

Бытие 33