Лекции по искусству. Книга 4

И вот отец Василия I был последним Владимирским династическим князем. Но, не надо забывать, что именно по образцу Успенского собора, по его архитектурному эталону Аристотель Феоровантий построил в Москве главный кафедральный собор в Кремле. Успенский собор в Кремле сделан точно по канонам Владимирского собора. И расписывать Владимировский собор была не только очень большая честь. Не могут поручить художнику второй категории роспись Владимировского собора. И таким художником стал Андрей Рублёв. Потому что это имя уже понятно России. Его гений уже оценен, как художника. И он с Даниилом Чёрным, и с артелью проделывают во Владимировском соборе очень большую работу. Это ведь кафедральный собор. Очень большой. Как сейчас больно смотреть на остатки фресок и Иконостас, который они писали с Даниилом. Он давно вывезен в музей, в Третьяковскую галерею. Они писали замечательный Иконостас, а вот когда я смотрю на удивительные фрески во Владимире, то понимаю, что есть в Рублёве какая-то удивительная художественная интонация, неземное чувство прекрасного, какая-то небесная гармония. И в цветовом, и особенно в графическом рисунке всех его композиций, написанных на стене Успенского собора, в сценах Страшного Суда. Эти большелобые, удивлённые старцы-судьи, они, как бы есть, и как бы нет. Они словно видения божественного мира, проступают к нам через стены. Такое впечатление, что они живут на грани двух миров: нашего и неведомого для нас. А может, это из-за того, что прошло столько времени и фрески эти реставрировались неоднократно — не знаю, но впечатления они производят необыкновенное, трепетное и очень волнующее.

Мы дышим и дышим и зажигаем свечи, а они гибнут, исчезают, а где решение вопроса? Сказать очень трудно. Закрыть церковь, соскоблить их со стен, дать им уйти, бесконечно реставрировать? Вопрос остаётся открытым, но мы должны сказать, что именно Андрей Рублев и Даниил Чёрный работали в Успенском соборе. Это безусловный факт. И безусловным фактом является и то, что абы кто эту церковь расписывать не будет.

Андрей Арсеньевич Тарковский очень интересно рассказывал об татарском набеге, об этом княжьем предательстве, об этом великом стоицизме людей, о той атмосфере гениальности, беспощадности, нищете и богатстве. Он всё это удивительно передал: людей, которые заказывали великим художникам свои соборы, а затем выкалывали им глаза, чтоб те не сделали такой же, кому-либо другому. Когда эти мастера в белокаменной резьбе говорят: «Мы в Звенигород идём, к своему брату», они — раз и выкалывают им глаза. Пусть никто больше не имеет того, что имеют они. Противовес быть должен обязательно и этим противовесом всегда является гений. И то, что нёс на своих плечах художник того времени, это, конечно, было просто невероятно. Вот есть пробивание времени сквозь века. Искусство есть единственное, чем побеждается смерть.

Андрей Рублёв заканчивает росписи во Владимире, а в 1408 году происходит набег Хана Едигея. Совершенно ужасный набег, связанный с тем, что от него очень пострадала Троице-Сергиева Лавра — колыбель Радонежа. Был сожжён Троицкий собор, но к этому мы еще вернемся, а сейчас я вам хочу сказать, что это не случайно. Троица была написана для Троице-Сергиевой Лавры и стала основным символом православной веры, принятого, как символ ещё в 325 году Никейским собором. И Сергий Радонежский держится этих установок на единосущность, «Во имя Отца и Сына и Святого Духа». Равноправие, единство, взаимопроникновение на это абсолютное мистическое, божественное, религиозное, высшее согласие которое должно быть отражено на Земле. Я читала литературу последнего времени — тут есть противоречия. Одна версия, та версия, которой придерживается Виктор Никитич Лазарев, что после того, как Хан Едигей разрушил и разорил Троице-Сергиеву Лавру была поставлена каменная церковь Троицы, которая стоит до сих пор и в ней находятся мощи Сергия Радонежского. И после отстройки Даниил Чёрный и Андрей Рублёв были приглашены Патриархом Никоном, верным учеником Сергия Радонежского и, конечно, человеком, хорошо знавшим Андрея Рублёва и его единомышленников для росписи Троицкой церкви. Есть версия о том, что церковь он расписывает примерно в 1425–1427 годах, но тут какой-то очень большой провал во времени. Правда, некоторые исследователи творчества Рублёва считают, что его пригласил расписывать церковь Георгий Дмитриевич Звенигородский. И результат его работы есть, потому что сохранились три створки поясного Звенигородского деисусного чина. Я не знаю, нет во мне исследовательского начала по отношению к Андрею Рублёву. Я не знаю, когда была написана Троица. Возможно после того, как был поставлен Троицкий собор — год спустя, потому что должна была произойти усадка, а уже потом был написан Звенигородский деисусный чин. Или намного раньше. Я не знаю, как это расположить по времени, но могу просто рассказать о Звенигородском деисусном чине.

Князь Юрий Звенигородский