Леонид Быков. Аты-баты…

Пресса тех лет, газета «Советская культура» писала: «Горят, горят вражеские танки. Им не пройти через овраг, не прорваться через мост, не преодолеть огневой рубеж возле утопающей в снегу безвестной деревеньки Ильинки. Здесь навязал врагу свой первый и последний бой, здесь стоит насмерть взвод младшего лейтенанта Игоря Суслина. Горят, горят вражеские танки… И один за другим гибнут солдаты из бронебойных расчетов комсомольского взвода истребителей танков. Все они – герои нового фильма Леонида Быкова «Аты-баты, шли солдаты…» – отнюдь не железные люди, но в свой звездный час ведут себя так, как могут вести себя только люди, выкованные из стали, воспитанные советским образом жизни, – истинные патриоты и интернационалисты. Встреча с ними в их последние дни, часы и минуты бесконечно волнует всех: и тех, кто воевал, и тех, кто знает о войне только из книг и фильмов. Ибо все понимают – им жить не до смерти, им жить до бессмертия…»

Фильм ведет нас к трагической кульминации неспешно. Подвиг солдат с самого начала воспринимается как свершившийся факт. Мы предчувствуем его буквально с первых же кадров – для этого есть опора и в сюжете, и в самой атмосфере фильма. Мы не знаем, как прожили солдаты свои последние дни и часы – те, что отделяли их от смерти на безымянной высоте. Поэтому ретроспекции и занимают в повествовании особое место. Константин, Анна и их ровесники, собравшиеся у могилы своих отцов, – не фон, комментирующий события далекого прошлого, а полноправные герои картины, помогающие зрителям стать участниками переклички поколений. Главный герой картины – память, ее лейтмотив, ее тема ведет нас от настоящего к прошлому…

Съемки фильма

После обсуждения на студии сценария 27 октября 1975 года началась его режиссерская разработка, и уже 16 декабря фильм был запущен в подготовительный период. В течение двух последующих месяцев подыскивалась натура, готовились эскизы декораций, шли актерские пробы. В середине января 1976 года съемочная группа выехала в Загорск, где в скором времени должны были начаться натурные съемки. Однако из-за проволочек Министерства обороны, вовремя не выделившего необходимые войска, работу пришлось сдвинуть на неделю, на конец января.

9 февраля в Госкино СССР состоялось утверждение актерских проб. Просмотр состоялся в присутствии зампреда Госкино Бориса Пашенка и главного редактора сценарно-редакционной коллегии Даля Орлова. Все актеры руководству понравились. По просьбе Комитета кинематографии СССР Министерством обороны в распоряжение киногруппы наконец-то было выделено несколько армейских взводов и боевая техника: танки, артиллерия, автомобили…

Съемки фильма начались с одного из самых тяжелых эпизодов: марш-броска взвода Суслина. Режиссер сделал это намеренно, чтобы актеры с первых же дней погрузились в материал и поняли, что такое воевать в лютую тридцатиградусную стужу. Нелегко приходилось и в мирное время: на съемочной площадке то и дело глохла техника, заболевали люди. Однако никто не жаловался, понимая важность момента. Актер Леонид Марченко вспоминал: «Я никогда не забуду съемки фильма «Аты-баты, шли солдаты…». Загорск, Подмосковье. Мороз минус 30 градусов. Трудно очень. На следующий день съемка. Мы собрались в холле гостиницы. Актеры подошли к Быкову: «Леонид Федорович, может, отменим на этот день съемку, надо, ведь мороз, уже уши болят?..» А он ответил со всей честностью и детской непосредственностью: «А когда фашисты рвались к Москве, стояли такие же морозы. Ваши сверстники отстояли Москву, не думая о холоде. Вот теперь и подумайте…» Все тут же собрались и молча сели в автобусы. Съемка состоялась!»

Время съемок вспоминал и актер Виктор Мирошниченко: «…Однажды я опаздывал на съемку. В «Аты-баты…» в Загорск. Опаздывал на целую смену. Зная, как переживает по этому поводу Леонид Федорович, спешил ужасно. Сошел с электрички и пошел по шпалам – точно не знал, где именно в лесу находится наша съемочная площадка. Чуть не замерз – путь казался бесконечным в лесу. Машина съемочной группы подобрала меня. Не заезжая в гостиницу, я попросил отвезти меня на площадку.

Ну, думал, и получу же я сейчас. Но Леонид Федорович молчал… Я начал оправдываться:

– Понимаете, в той группе белая лошадь захворала. Хромать стала. А я же – при ней! Из кадра в кадр! Вот и опоздал – ждал, пока она…

– Ну, я тебе эту белую лошадь еще вспомню! – сказал Леонид Федорович. Сказал так, что я не понял – в шутку или всерьез. Но в картину он потом «втащил» эту белую лошадь… (Только было это в «Стариках»! – Н.Т.

). Больше я ни разу не подвел его в работе.

…Мороз в Загорске в ту зиму 1975-1976 гг. был крепкий. Прилетел на съемку Вано Янтбелидзе из Тбилиси. Снимали строй. Стоит в строю и он. И вдруг: «Я больше не могу…». И, как сомнамбула, глядя перед собой, вышел из строя, несмотря на работающую камеру…

– Перерыв! – остановил съемку Леонид Федорович. – Чтобы Вано согрелся.

– И тепло стало сразу всем…»