Леонид Гайдай

Наконец, вот история происхождения одной из самых известных фразочек в одной из самых известных гайдаевских комедий. Леонид никогда не шел на конфликт с женой. Любые попытки Нины пошуметь, поссориться, повыяснять отношения рассыпались о стену гайдаевского хладнокровия. Он оставался равнодушным и безучастным к любым жениным попрекам — и ссоры не получалось. Тогда и Нина отступала. И в следующий раз она чаще всего ограничивалась тем, что с досадой говорила мужу:

— Так и хочется устроить скандал.

Точь-в-точь эту же фразу произносит в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» Зина, сообщающая Шурику, что она от него уходит. У Булгакова, по пьесе которого ставилась картина, есть Зинаидина реплика, что ее «тянет устроить сцену»; но в потоке обильных слов героини фраза остается практически незамеченной, тогда как в фильме Гайдая на «скандальной» реплике сделан особый акцент.

Если Шурик и Лида из «Операции «Ы»…» вобрали в себя многие черты Гайдая-студента и юной Гребешковой, то Шурик и Зина (в исполнении тех же артистов Демьяненко и Селезневой) в «Иване Васильевиче…» — это утрированный портрет Леонида и Нины в их взрослой семейной жизни.

К этой паре можно подобрать аналогию и из «12 стульев»[9] в лице Эллочки-людоедки и ее мужа инженера Щукина. Только «Эллочкой» у себя дома был Гайдай. А фразу благоразумного инженера «Живи как тебе хочется, а я так не могу» зачастую очень хотелось произнести как раз Нине по отношению к своему «людоеду».

Однажды она всё-таки обратилась к мужу практически с этой фразой. И добавила:

— Так что извини, Леня, но я ухожу к маме.

Нина стала собирать чемодан, на полном серьезе решив уйти, а Гайдай повел себя «по-шуриковски»: не стал ничего говорить, а тихо присел в углу и скорбно смотрел, как любимая жена складывает вещи. И только когда Нина уже готова была выйти за дверь, он с непритворной тоской в голосе обратился к ней:

— Не надо, Нинок, не уходи. Я ведь пропаду, если ты уйдешь.

И она не ушла. «Пожить отдельно» от мужа ей так никогда и не удалось. И оба супруга в результате были этому очень рады.

Непродолжительные конфликты время от времени возникали и в дальнейшем, но протекали в легкой, уже привычной форме. Нина Павловна не оставляла попыток «устроить скандал», когда на душе у нее накипало, но Гайдай вновь и вновь не позволял ей этого. Чтобы не подыгрывать раздраженной жене даже своим присутствием, он попросту уходил — или в свой кабинет, или на улицу. Мог долго стоять у подъезда и кормить с руки воробьев — была у него такая привычка.

Нина кричала ему вслед:

— Что же ты уходишь? Дай мне договорить! Я хочу наконец выяснить отношения!

Но Леонид невозмутимо парировал:

— А я не хочу видеть тебя такой.

И спокойно пережидал в уединении, пока жена не успокаивалась и не становилась прежней.

Наряду с фразой «Не хочу видеть тебя такой» у Гайдая была для жены еще одна убийственная реплика:

— Нинок, оказывается, у тебя нет чувства юмора.

В устах ведущего комедиографа страны это, конечно, звучало как страшное оскорбление.

Однажды супруги повздорили по дороге домой с очередного кинематографического мероприятия. В районе, где они жили, в то время шла стройка. Нина была на каблуках и ступала очень осторожно. В конце концов она не выдержала:

— Леня, ты бы мне хоть руку подал. Ты же видишь, тут мостки, я могу упасть.

Но Гайдай, видимо, не желал мириться и язвительно заметил:

— Может, тебя еще на руках понести?

Тут уж Нина не стала сдерживаться и расплакалась:

— Да ведь я вышла за тебя замуж, потому что ты сказал, что будешь носить меня на руках.

Гайдай, казалось, удивился:

— Понимаешь ли, Нинок, я считаю, человек без юмора — не человек.

Подобное случалось часто. Гайдай словно не подозревал, что его жена видит всё в ином свете, чем он сам, и поражался всякий раз, когда это обнаруживалось. Однажды они ехали в метро, и Леонид обратился к Нине:

— Ты только посмотри, какая красивая женщина! Вон стоит.

Нина стала всматриваться, но никого не увидела:

— Ладно, сейчас она выйдет, и я на перроне ее разгляжу.

— А если она еще не выйдет? — хмыкнул Гайдай. — Что бы тебе сейчас на нее не посмотреть?

С этими словами Леонид (рост 183 сантиметра) нагнулся до уровня Нины (155 сантиметров) и прямо-таки ахнул:

— Господи, Нинок! Да ты ведь ничего здесь не видишь! Как же ты живешь?

Несмотря ни на что, свою жену Гайдай обожал. Не говорил с ней о любви, не восхищался ее красотой, но зато каждое воскресенье покупал ей цветы. Как правило, это были красные розы. Порой Нина Павловна даже ругала его за эти траты, но Леонид Иович свято придерживался этой традиции на протяжении всех сорока лет их совместной жизни. Что и свидетельствовало о его огромной любви красноречивее любых словесных признаний.