Леонид Гайдай

По словам Нины Гребешковой, «для Ричи Леня был и папой, и мамой»: «Она понимала его, ему даже не приходилось ее дрессировать. Собака прекрасно знала слово «газета». Леня выписывал все печатные издания, какие выходили в Советском Союзе: «Правду», «Известия», «Культуру» Ну все-все. И аккуратно, в особом порядке укладывал их в стопку на прикроватном столике. Он знал, что пятая, например, «Комсомольская правда», и если она ему нужна, он не все перекладывал, а считал и вытягивал из стопки пятую газету. И однажды к нам в гости пришел однокурсник Лени — Коля Литус, режиссер фильма «Королева бензоколонки» Они долго разговаривали, а потом мужу стало скучно, он вообще не любил кого-то обсуждать. Короче, он говорит: «Знаешь, Коля, а в газете «Известия» есть интересная статья». А сам помнит, что сверху стопки лежит именно эта газета. И зовет Ричу, та приходит, одно ухо стоит, другое висит. Стоит и смотрит, Леня говорит: «Принеси-ка мне, Рича, «Известия». Газету». Рича бегом-бегом — и аккуратно тащит верхнюю газету. Приносит, Леня открывает, смотрит и говорит: «Что-то я, Коля, напутал, наверное, это не в «Известиях», а в «Правде». Рича, принеси мне «Правду» Газету» Она, конечно, опять бегом, верхнюю газету берет и приносит, Леня опять разворачивает, ищет статью. У Коли глаза большие, удивленные. А Леня опять говорит, что ошибся, наверное, и просит Ричу: «Принеси-ка мне «Литературку» Газету». И в третий раз наша девочка выполняет его просьбу. У Коли отвисла челюсть: «А что, ваша собака читать умеет?»^{69}.

Рича умерла за два года до того, как ушел из жизни ее хозяин, — в 1991-м. Гайдай ужасно переживал. Никакого другого домашнего питомца он уже не успел завести.

В его фильмах животные тоже всегда были на хорошем счету. Наверное, никто из советских режиссеров художественного кино не снимал зверей так часто, как Гайдай. Пожалуй, в этом отношении его перещеголяли только постановщики чисто анималистических фильмов для детей, такие как Александр Згуриди и Борис Долин.

Начало типично гайдаевскому кинематографическому «зверинцу» положил, разумеется, пес Барбос. В фильмах Гайдая пятидесятых годов животные появлялись только мельком, и никакого акцента на них не делалось. В «Долгом пути» были лошади, но там они, как и положено в фильмах про прошлые века, исполняли лишь функцию транспортного средства. В «Женихе с того света» вовсе нет зверей — по крайней мере в той урезанной версии, которая добралась до экранов.

В самом начале «Трижды воскресшего» появляется забавная собачонка, которая рычит в камеру точь-в-точь так, как это будет делать пес Барбос в заставке к «Необычному кроссу», но никакого существенного значения в истории парохода «Орленок» она так и не приобретает. Да и что ей там делать, в разговорном патриотическом фильме?

Но начиная с «Пса Барбоса…» и «Самогонщиков», животные у Гайдая именно «играли роли». После дилогии во славу веселой троицы и их четвероногого друга Гайдай снял трехчастную картину «Деловые люди» по рассказам О. Генри. Животные появляются там в каждой из трех новелл — и отнюдь не для проформы. Всё действие первой новеллы («Дороги, которые мы выбираем») строится на образе выдохшегося коня Боливара. Во второй и третьей новеллах присутствуют кошки. Одна из них пробегает мимо забравшегося в чужой дом Никулина, а вторую третирует «вождь краснокожих» до того момента, когда его похищают Вицин и Смирнов.

В «Операции «Ы»…» звери также попали во все три новеллы. В «Напарнике» котенок и щенок являют собой мимолетную пародию на взаимоотношения Шурика и Верзилы. В «Наваждении» возникают черная кошка (куда ж без нее в новелле с таким названием!) и злой боксер Рекс. Последний очень смешно «пожимает плечами», выражая таким образом свое недоумение, когда увлеченные чтением конспекта Шурик и Лида прошли мимо, не обратив никакого внимания на его яростный лай. Трюк Гайдай осуществил лично — именно он приподнимал боксеру передние лапы снизу — так и получился эффект «пожимания плечами».

Главный зверь в «Кавказской пленнице» — это, конечно, упрямый осел. Наиболее впечатляющая сцена с ним — в самом начале, когда осел Шурика в унисон с газиком Эдика следует прямиком за Ниной. Наталья Варлей ухитрилась летящей походкой пройти по дороге и одновременно сдвинуть с места осла. В той сцене Нина держит в руке платок — так была замаскирована леска, за которую цирковая артистка Варлей сильной рукой тянула вьючное животное.

Кроме того, в «Кавказской пленнице» присутствуют: белый конь, на котором Шурик, словно принц, спасает даму сердца; медведь, вылезший из пещеры и до смерти перепугавший Балбеса с Ниной; наконец, памятная всем утка с утятами, переходящая дорогу сначала естественным ходом, а затем и задом наперед (с помощью любимого режиссером метода обратной съемки).

Выдумкам Гайдая, связанным с четвероногими актерами, поистине не было числа. Незабываем зловеще смеющийся черный кот в сцене кошмара Геши из «Бриллиантовой руки». Все помнят и кошку, на итальянский манер прощающуюся со зрителями в конце «Ивана Васильевича».