Лермонтов в Москве. Эссе

2 сентября 1832 года Лермонтов писал: «Знаете ли, любезный друг, как я стану писать к вам? Понемногу. Иной раз письмо продлится несколько дней: придет ли мне в голову какая мысль, я запишу ее; займет ли мой ум что примечательное, тотчас поделюсь с вами. Довольны ли вы этим?» - спрашивает он, конечно, прежде всего не Марию Александровну, а ее младшую сестру. Письмо, полное внутреннего трепета, Лермонтов заканчивает просьбой: «Мне бы очень хотелось задать вам небольшой вопрос, но не решаюсь написать. Коли догадываетесь - хорошо, я буду доволен; а нет - значит - если бы я и написал вопрос, вы не могли бы на него ответить.

Это такого рода вопрос, какой, быть может, вам и в голову не приходит».

Мария Александровна удовлетворила просьбу Лермонтова, по-видимому, не сразу и, получив от него упрек в недостатке внимания, пишет ему 12 октября: «Поверьте мне, что я не потеряла способности угадывать ваши мысли, но что вы хотите, чтоб я вам сказала? Она здорова, по-видимому, довольна, весела, вообще ее жизнь такая однообразная, что даже нечего о ней сказать, сегодня как вчера. Я думаю, что вы не очень огорчитесь, узнав, что она ведет такой образ жизни, потому что он охраняет ее от всяких испытаний; но с своей стороны я бы желала для нее немного разнообразия, потому что, что это за жизнь для молодой особы, слоняющейся из одной комнаты в комнату, к чему приведет ее такая жизнь? - сделается ничтожным созданием, вот и все. Ну что же? Угадала ли я вас? То ли это удовольствие, которого вы от меня ожидали?»

Письмо Лермонтова к Лопухиной, написанное после того, как он решил поступить в школу прапорщиков, полно волнения и тревоги.

Поступление в военную школу на два года отрывало его от Москвы. Он умоляет Марию Александровну писать ему. Теперь это не простая любезность, а «благодеяние» и «подвиг человеколюбия».

Лермонтов чувствует себя изменившимся и не знает, что будет с ним еще через год. «Узнаете ли вы меня и захотите ли узнать? И какую роль буду играть я? Приятно ли будет это свидание для вас или оно смутит нас обоих?» - спрашивает он Марию Александровну в письме от 4 августа 1833 года, и не столько ее, сколько Вареньку.

Когда в начале 1834 года Шан-Гирей привез ему поклон от нее, Лермонтов был огорчен и разочарован: «Только-то?!» Прощаясь с Шан-Гиреем, ехавшим в Петербург, Варенька с влажными глазами, но с улыбкой сказала: «Поклонись ему от меня; скажи, что я покойна, довольна, даже счастлива».

Лермонтов выслушал это, как показалось Шан-Гирею, хладнокровно и не стал расспрашивать. Шан-Гирей обиделся на Лермонтова за это кажущееся безразличие к Вареньке. На его упрек Лермонтов отвечал: «Ты еще ребенок, ничего не понимаешь».

То, что произошло весной 1835 года, становится понятным из простого сопоставления фактов. 22 ноября 1834 года Лермонтов кончил военную школу и был произведен в офицеры. Он стал бывать в светском обществе Петербурга. На одном из первых балов встретил Сушкову и в течение декабря разыгрывал роман с ней. Ответом на известия об этом «романе» была помолвка Вареньки. Это было сделано быстро и решительно. В мае 1835 года она вышла за чиновника Н. Ф. Бахметева (1798 - 1884), человека бесцветного, но безупречной репутации и с большим состоянием. Как Татьяне Лариной, ей были все «жребии равны». Родные поспешили устроить брак до нового свидания с Лермонтовым, который тщетно добивался отпуска.

Расставшись летом 1832 года, Лермонтов и Лопухина не знали, что им предстоит в жизни лишь несколько коротких встреч.

У Лермонтова есть стихотворение «Ребенку» («О грезах юности томим воспоминаньем»).

Страдания ее до срока изменили.

Но верные мечты тот образ сохранили

В груди моей… -

говорит поэт любимой женщине, матери ребенка. Вслед за П. А. Висковатым, позднейшие биографы предполагали, что Лермонтов написал это стихотворение, увидев единственную (как всегда считали) дочь Варвары Александровны. Однако было одно существенное возражение: стихотворение явно обращено к мальчику. Новые сведения [9], что у В. А. Лопухиной-Бахметевой, кроме одной оставшейся в живых дочери, было еще и несколько рано умерших детей, дает возможность думать, что стихотворение «Ребенку» обращено к одному из рано умерших сыновей. Таким образом, исчезает препятствие, которое мешает включить это прекрасное стихотворение в лирический цикл, посвященный Лопухиной.

В 1838 году Лермонтов посвятил ей «Демона», а в поэме «Валерик», написанной в 1840-м, прорвались также личные интимные строки: «Но я вас помню, да и точно, //Я вас никак забыть не мог». Хотя герой не автобиографичен, ничего общего с Лопухиной не имеет и героиня. Перед самой гибелью Лермонтов, обращаясь к кузине Кате Быховец, у которой находили сходство с Варварой Александровной, писал: «Нет, не тебя так пылко я люблю…», «Я говорю с подругой юных дней…»