Лес

– Это все опять неправда? – спросил я.

– Нет, – ответил Умник.

– Но как это возможно? – простонал я, – Почему это со мной происходит? Кто я такой?

– Я все тебе расскажу, – сказал Умник, – Но сначала ты должен мне помочь со всем разобраться.

– С чем разобраться?

– Что за девушка в синем платье? Что с ней случилось?

– Откуда я знаю? – крикнул я.

– Ты знаешь. Знаешь. Иначе и быть не может. Она в опасности? Она погибла?

Внутри меня поднялась волна гнева. Почему он докопался до меня со своими вопросами? Он хочет выпытать из меня ответы. Но какого черта? Какое он имеет право?

– Я ничего не знаю ни о какой девушке. Отвяжись от меня!

– Знаешь. С ней что-то случилось. Ты должен рассказать мне, что именно.

– Ничего я тебе не расскажу! – огрызнулся я.

И тут глаза Умника округлились.

– Какой же я дурак. С этим как-то связан этот человек, да? Салазар, Прайс, Борисов, теперь вот Лэнг. Это же реальный человек? Конечно, реальный. Почему я раньше об этом не подумал. Кто он такой?

Мое сердце застучало чаще.

– Я не знаю! – крикнул я, – Я не понимаю, о чем ты!

– Пожалуйста, – в голосе Умника послышалась мольба, – Помоги мне.

– Отвяжись! Заткнись! Отстань от меня!

И тут Умник исчез. Будто его никогда и не было. Я перевел дыхание и огляделся по сторонам. Никого. Только сосны.

Я поправил противогаз, чтобы тот плотнее прилегал к лицу, и посмотрел на часы. С момента начала вылазки прошло двадцать минут. Значит, за пределами леса прошло десять. Нужно было возвращаться в лагерь.

Я развернулся на сто восемьдесят градусов и взял в руку путеводную нить, которая шла от катушки, закрепленной у меня на поясе, прямиком в лагерь. Без нее в лес ходить было нельзя. Потому что в этом случае из леса выбраться уже не получится. С момента инцидента здесь успели бесследно пропасть пятьдесят один человек. И мы пока понятия не имели, что за чертовщина здесь творится.

Я повесил автомат на плечо и двинулся обратно.

Глава 11

Как только я выбрался из леса на опушку, ко мне сразу же подбежала группа химической обработки. Они принялись опрыскивать меня обеззараживающими растворами. Я покорно поднял руки и стал ждать, пока едкая жидкость смоет с моего желтого защитного комбинезона любые следы принесенных мной из леса веществ. Когда ритуал был завершен, с меня стянули противогаз, костюм, перчатки, сапоги и унесли все это на кварцевание.

Мы с командой разместились в заброшенном пионерском лагере, который так удачно располагался аккурат рядом с лесом.

Я отправился в одноэтажное здание, где мы обустроили медчасть и принял полагающиеся препараты. Семь таблеток, любезно помещенных нашим доктором в один маленький пластиковый стаканчик. Мне измерили давление и пульс, температуру тела, провели визуальный осмотр.

После этого я направился в корпус «Д», чтобы рассказать Лизе о том, что вылазка прошла без происшествий. Войдя в ее «кабинет», который когда-то был спальней, я увидел, что она говорит по телефону. Ее рабочий стол, заваленный бумагами, располагался среди металлических двухъярусных кроватей, которые мы с парнями поставили вдоль стен. Заметив меня, Лиза подняла указательный палец. Я кивнул, сел на низкий стул и стал ждать.

– Я понимаю, но… – было видно, что она нервничает, – При всем уважении… Да. Да, но ведь… Хорошо. Хорошо. До связи.

Она нажала на кнопку отбоя и кинула телефон на стол так, что тот лишь чудом не разбился.

– Блин!

– Что такое? – спросил я.

– Нас отзывают, – сказала она и посмотрела на меня округлившимися глазами, – Ты представляешь?

Я опешил.

– Почему?

– Такое вот решение принял Кодин, – развела руками Лиза, – Не хотят они больше ничего изучать. Мало им, видите ли, данных предоставили. Хотят взять все в свои руки.

– Что за бред? – спросил я, – Мы выдали просто целую уйму данных. Это же мы обнаружили облака этого нервно-паралитического газа. Мы же даже взяли его образец на пробу. Они что, не получили результатов из лаборатории?

Лиза грустно покачала головой. Я продолжил:

– А как же пространственные завихрения? Сколько бы рот солдат они туда отправили прежде, чем догадались бы привязать нить на входе? – Лиза молчала. Я наклонился вперед, – А хроносдвиг? Это тоже недостаточные данные? То есть тот факт, что время в лесу идет в две целых тринадцать сотых раз быстрее, чем за его пределами – пустяки?

Лиза прерывисто вздохнула и прикрыла глаза правой рукой.

– Я понимаю, но ничего не могу с этим поделать. Завтра мы сворачиваемся.

Ее голос прозвучал очень тихо. Я отлично понимал, что она чувствует. Как кто-то, сидя в уютном кресле у себя в кабинете в Москве, может оценить результаты наших исследований? Они что, думают это так просто? Мы столкнулись с чем-то невообразимым и в буквальном смысле слова жертвуем собой ради науки.