Лешие не умирают

– А у тебя есть эта пара промежуточных станций? То-то. Ладно, придумаем что-нибудь. А у вас что случилось? Рассказывай.

– А у нас было весело. Михей отлежался и – не сидится же ему на жопе прямо! – пошел по городу порыскать. Ну и нарвался на улице Бугаева сразу на двух медуз. Удирал от них до самого периметра, а тут мы их встретили. В одну из арбалета попали. Она рванула, и вторую об стену ОВД так шандарахнуло, что та щупальцами поерзала чуток да затихла. Висит над землей, как привидение, ветерком колышется. Хотели ее расстрелять с безопасного расстояния, так Артемьич чуть ли не собой ее прикрыл. Все вопил, как полоумный: «Не дам, это ж “Нобелевка”!»… В общем, зацепил ее багром и, как с шариком, пошел.

– И где она?

– Хотел ее в морг для вскрытия утащить – я не дал. Ведь если рванет, разнесет все убежище. Так они с эскулапом посреди поля стол поставили, и весь вечер в ней колупались. Так она и лежит сейчас там… доктор в убежище пошел, а учитель еще сидит. Записывает что-то и бормочет под нос, все какого-то Лемура поминает. Я уже волнуюсь, не рехнулся бы старик…

– Ламарка, – поправил его Леший.

– Во-во, его самого. – Ржавый встал. – Может, его привести?

– Пойдем лучше сами туда, посмотрим на это чудо.

В центре картофельного поля оставалась ровная незасеянная площадка, которую использовали для складирования инструмента, чтобы не тащить его обратно в бункер. Для этого построили небольшой навес. Вот под ним и установили большой железный стол, к которому привязали бледную медузу. Площадку освещали четыре факела, прикрепленные к опорам.

Три охотника пробрались по узкой тропинке между взошедшими кустиками картофеля к навесу. Учитель стоял рядом со столом и ковырялся в монстре одной рукой, одетой в толстую перчатку электромонтажника. Периодически отрываясь от созерцания внутренностей мутанта, свободной рукой он делал пометки в толстой тетрадке.

– Что Артемич, к «Нобелевке» готовишься? – Леший обошел стол и заглянул в месиво, которое сейчас представляла собой медуза.

– Это просто гениально, Родионыч! Все так просто и гениально! – учитель без капли брезгливости засунул толстые пальцы в перчатке в это непонятное месиво. – Вот смотри: это – обычная медуза, но вот этот орган… – он показал на невыразительный кусок желатина, – вырабатывает электричество. Я померил вольтметром – почти пятьсот вольт, и сила тока в пять ампер – слона можно убить!

– Это вот этот? – Леший ткнул пальцем в бледный комок.

– Куда ж ты!.. Не лезь, если живым хочешь остаться. Зря я, что ли, перчатку электромонтажную нацепил? Посмотри, что с пинцетом стало, – Сергей Артемьевич продемонстрировал охотнику оплавленную железяку, в которой с трудом угадывался хирургический инструмент.

– Сильно. – Леший с уважением повертел в руках оплавленный электрической дугой пинцет. – И что же тут удивительного?

– Ну да, животных, вырабатывающих электричество, и в нашем мире хватало, но тут такая силища. Этот ток идет по нервным окончаниям к щупальцам. Любое касание – и всё… А теперь самое интересное. Это же электричество используется для полетов.

– У этого Карлсона что, электромоторчик где-то есть?

– Нет, моторчика нет, – учитель улыбнулся, – все намного проще и сложнее одновременно. Вот смотрите – это желудок, – он ткнул пальцем в непонятную складку. – А вот это… – и учитель показал на надутый пузырь под самым куполом медузы, – это газовый пузырь. И от органа, вырабатывающего электричество, идет сосудисто-нервный пучок. Медуза засасывает воду, и в желудке происходит гидролиз… – Артемьич почесал свободной рукой затылок. – Ну, это расщепление воды на составляющие: на водород и кислород, которые поступают вот сюда. Понятно?

– Понятно, – Ржавый с опаской посмотрел на медузу. – Понятно, что в этой дряни взрывается. Зато непонятно, почему конкретно эта дрянь не взорвалась.

– А не взорвалась она потому, что во время удара о стену оборвалась связь между газовым пузырем и электроорганом. Когда медуза умирает, то орган дает последний разряд… предсмертный, так сказать, который воспламеняет гремучую смесь. И ба-бах. А тут осечка… вот такое у нас счастливое стечение обстоятельств.

– Здорово, – Леший не отводил взгляда от газового пузыря медузы. – А скажите, господин лектор, много ли газа конкретно в этой медузе сохранилось?

– Весь и сохранился. Куда он денется?

– И много он веса может поднять?

– Ну, медуза сама по себе килограммов тридцать весит и может взлететь метров на пять – шесть.

– Ты смекаешь, Ржавый. То есть нашу антенну с медным проводом метров на сто в легкую поднимет.

– Это зачем, для чего? – учитель непонимающе посмотрел на охотников.

– Надо нам, Сергей Артемьевич, одну железяку поднять повыше, и ваш трофей придется в этом вопросе весьма кстати. Сможете вы с доктором аккуратненько, чтобы газ не потерять, этот пузырь отделить?

– Постараемся. И как быстро это надо?

– Сейчас!

* * *

Радиостанция шипела и подмигивала огоньками. Весь эфир на длинных, средних и коротких волнах был забит помехами. Ржавый переключился на УКВ и выставил полицейскую частоту.

– Думаю, сотни метров хватит.