Леший-4. Наказание властью

Но меня эта картина не интересовала, поскольку я оценивал ментальную составляющую над площадью. Да, вон там за углом каменного здания прятался тот, кто и был нужен мне.

Николай спрыгнул на мостовую и бегом направился к этому человеку. На вид обычный горожанин, но меня не интересовал его внешний вид, мне нужны были его мысли. Секунда, и многое стало понятно. Именно он направил цветочника с бомбой к карете с хозяином этой страны. Но в этот раз произошла досадная осечка — охрана императора неожиданно открыла огонь на поражение, более того бомба взорвалась слишком далеко от кареты. А значит, те, кто дал ему это задание, будут очень недовольны и примут в отношении него самые решительные меры, вплоть до очень неприятных.

Впрочем, через несколько секунд ему уже было всё-равно. Я не позволил цесаревичу пустить убийце пулю в лоб, хотя он этого заслуживал, а сделал так, как поступал с бандитами в своём мире — стёр память этого человека, и вскоре он лежал на мостовой и пускал пузыри, с улыбкой младенца разглядывая склонившегося над ним человека. Я уже говорил, что и без того имею своё личное кладбище, поэтому мне совсем не с руки добавлять на нём количество жмуриков. А вот стереть частично или полностью память — это как раз в соответствии со всякими там женевскими и прочими конвенциями, объясняющими обязанности, а главное, права военнопленных.

Что касается заказчиков несостоявшегося покушения, то теперь я знал, где их искать, и чуть позже мы с цесаревичем обязательно этим займёмся. А сейчас Николай также быстро вернулся к карете, и я вышел из режима быстродействия. Мир сразу же ожил, всё вокруг задвигалось, послышались восклицания людей и ржание лошадей! Цесаревич поднялся в карету, дал отмашку кучеру и охране, процессия отправилась подальше от места покушения, оставив эту работу полицейским, а сам закрыл дверь и уселся напротив ошеломлённых и потерявших дар речи матери и отца.

— Отец, позволь поухаживать за тобой! — с улыбкой произнёс заботливый сын. — У тебя на парадном мундире следы крови и даже кусочек плоти несостоявшегося убийцы царской семьи.

С этими словами Ники достал из кармана шёлковый платок и на глазах матери, смотревшей на эту процедуру широко открытыми глазами, удалил всё лишнее, после чего открыл окно и выбросил на мостовую окровавленный платок.

— Вот сейчас всё в порядке! — заверил отца цесаревич. — Смотри, матушка, даже следа не осталось.

Императрица, услышав спокойный голос сына, пришла в себя и бросила взгляд на мундир мужа. Действительно, теперь на мундире императора не было видно этого ужасного кровавого следа. Ей показалось странным, что не осталось и пятна, она более внимательно изучила эту часть мундира, и на её лице появилась улыбка.

— Спасибо, сын мой! В самом деле, теперь ничто не напоминает об этом ужасном происшествии. Впрочем, в карете осталось несколько отверстий, но слава Богу, мы все живы и невредимы.

Вместе с тем император продолжал внимательно изучать свой мундир, и не находил даже намёка на то, что в этом месте несколько секунд назад имелось очень неприятное на вид доказательство того, что на него лично и на его семейство только что было совершено покушение.

— Ники, как такое возможно? — хриплым голосом он обратился к своему сыну, имея в виду полное отсутствие присутствия хотя бы небольшого пятнышка от кровавого ошмётка на своём кителе.

— Ну, а что ты хотел, отец? — весело ответил вопросом на вопрос цесаревич, и тут же дал ответ, правда, имея в виду не замаранный кровью террориста китель отца, а попытку этого негодяя искоренить под корень всю императорскую семью. — Сам знаешь, далеко не всем по душе то, что в России до сих пор существует монархия. Вот некоторые самые несознательные личности и пытаются даже таким вот не самым гуманным способом решить эту проблему.

Пришлось мне вмешаться и внушить императору и его супруге, чтобы больше не зацикливались на этом пресловутом пятне. Ну да, удалил я его самым что ни на есть волшебным образом, так совсем и не обязательно их величествам знать все тонкости некоторых суперспособностей Лешего, поселившегося три месяца назад в тело их царственного сыночка.

Когда процессия поспешно вернулась во дворец, император попросил супругу оставить его наедине с сыном. Мать улыбнулась цесаревичу, потом подошла к мужу, положила ладонь ему на грудь и просительно посмотрела в глаза. Затем развернулась и вышла из кабинета. Вот тут и состоялся серьёзный разговор между отцом и сыном. Но сначала остановлюсь на убранстве кабинета российского императора…