Лесной Охотник

— Я хочу таблетку. Что-то, что действовало бы быстро. Что-то без вкуса и запаха, — ему пришлось остановиться, потому что собственные слова приносили слишком много боли. — Что-то, что просто заставит ее заснуть в течение… пятнадцати-двадцати минут. Вот, чего я хочу. Чтобы она просто уснула.

Колльман задумался об этом, его тонкие пальцы чуть сжали ручку кожаного кресла.

— Непростой заказ.

— Да, — согласился Майкл. Глаза его пылали гневом, но голос был устрашающе спокойным. — Но ведь я убийца. Мне решать. И я говорю вам как убийца, что, если она почувствует боль, начнет выблевывать собственные внутренности или что-то в таком духе, я обещаю, что за посланником я приду следом. И тогда посланник сможет подумать, насколько он чист в своей праведной любви к тому, какой когда-то была Германия. Он может думать об этом сколько угодно, потому что его это не спасет. Ведь я — убийца. Я буду рвать его на куски, и, если он попытается скрыться, я порву на куски всех на своем пути, пусть даже это будет весь город. Может быть, я все равно так поступлю, потому что когда она умрет, работа убийцы будет закончена, и жить ему будет незачем.

Колльману потребовалась пара секунд, чтобы расслабиться. Должно быть, он действительно верил в Бога, потому что следующим вопросом его было:

— Тогда мне следует принести вам две таблетки?

Майкл уже думал об этом. Однако самоубийство было слишком противно его природе. Волк внутри него этого не допустит. Нет, никогда.

— Только одну, — ответил он.

Священник встал. Майкл тоже.

— Мы придумаем для вас то, что нужно. До сих пор… у нас не было таких веществ, но появится возможность проверить свои навыки. Задача непростая.

— Помолитесь, может, это поможет, — посоветовал Майкл.

Колльман протянул ему руку. Майкл просто смотрел на нее и думал, сколькими способами может сейчас оторвать это запястье.

Не дождавшись ответного рукопожатия, Колльман ушел. На своем пути через фойе он был остановлен мужчиной и женщиной. Сначала тихо заплакала женщина, а потом ее спутник. Священник заговорил с ними, положил руки им на плечи, но так и не снял свои тонированные синие очки.

Майкл шаткой походкой поднялся вверх по лестнице в свой номер, где он, побледневший и едва дышащий, перегнулся через унитаз как раз вовремя, чтобы показать, насколько жестоко и мучительно он болен.

Глава одиннадцатая. Десятая женщина

Он отправился на долгую прогулку и до самого вечера бродил по улицам Берлина, пока не сгустились сизые сумерки, отправившие свою армию снежинок кружить вокруг прохожих. Он шел все дальше и дальше, словно стремился заблудиться, но его чувство направления было безошибочным, и он всегда точно знал, где относительно него находится гостиница.

Майкл Галлатин прошел через взорванные районы, где выжившие люди до сих пор старались спасти хоть что-то из своей прошлой жизни, копаясь в руинах. На глаза попалась перевернутая повозка с двумя мертвыми лошадьми, следы от копыт которых уже припорошило снегом. Он увидел свору отчаянных собак, которые выгрызали у мертвых лошадей внутренности, стараясь прокормиться.

В тишине вечерних улиц ему встретилось не так много людей — несколько велосипедистов, группа случайных прохожих и пара машин. Майкл подумал, что, возможно, сможет скоро снова услышать шум артиллерийской стрельбы на востоке. Русские могли замедлиться ненадолго, но ничто не могло удержать их от того, чтобы войти в город. Майкл знал это, потому что упорная, неуступчивая и часто жестокая природа этого народа была ему известна, ведь в душе он все еще был одним из них.

В гостинице служащий передал сообщение от Франциски. У нее было важное мероприятие — ужин по случаю чужой помолвки, который она никак не могла пропустить, а после ей нужно было сделать еще кое-какую работу в своей фотолаборатории. Однако она обещалась позвонить в одиннадцать часов.

Служащий прочитал последние строки сообщения: Думай обо мне, когда будешь ужинать. Целую тебя тысячу раз. Слушала прогноз погоды: ожидается еще больше снега.

Служащий странно посмотрел на майора, будто подозревал, что в этих словах, которые он только что произнес, содержался некий тайный шифр.

Майкл взял бумагу и отправился на ужин в ресторан, заказав себе стакан хорошего бренди. Далее он заказал целую бутылку, вместе с которой отправился в номер. Он ждал, полупьяный, когда же раздастся телефонный звонок. Телефон зазвонил без четырех минут одиннадцать.

— Придется сегодня работать допоздна, — сказала она ему. — Фотографий оказалось чуть больше, и мне нужно закончить сегодня.

— По приказу Герра Риттенкретта? — спросил он.

Она несколько секунд не отвечала, а затем:

— Ты сам на себя не похож, судя по голосу. С тобой все в порядке?