Лесоруб

— Что бы они ни делали, неважно, насколько плохо они бы к ней относились, но если они будут выполнять свою часть сделки, то она вернется.

— Думаю, это было бы ошибкой, — высказал предположение Грейди.

— Я тоже, — подтвердила миссис Лейн.

Грейди сделал глоток кофе и посмотрел на нее.

— Итак, что вы пытаетесь мне сказать?

— Ну, я думала, вы могли бы, возможно, использовать некоторую помощь с вашим ребенком.

— Вы хотите, чтобы она стала нянькой?

Грейди был удивлен. Он подумал, что миссис Лейн будет с подозрением относиться к его мотивам желания помочь Отем. Он считал, что она будет смотреть на него, как на некого игрока, пытающегося затащить ее невинную дочь к себе в постель. На самом деле, он не был уверен, как она будет смотреть на него: правильно или нет.

— Разве это не логично? — спросила миссис Лейн. — У вас есть младенец без матери. Моя Отем — лучшая нянька для детей, чем любая молодая девушка, которую вы найдете в любом месте. Она будет относиться к этому ребенку, как к своему собственному. Она отдаст ему всю любовь в мире, мистер Коул.

— Не сомневаюсь в этом, — сказал Грейди.

— Было бы мудро.

— Я имею в виду, я видел, Отем с Дестини. Правда, миссис Лейн заключается в том, что от этого мое сердце тает. Она приносит радость и утешение моей дочери, которые я никогда не увидел бы, если бы не ее любящие прикосновения. Она, словно ангел, когда держит Дестини в руках.

— Но? — задала вопрос миссис Лейн, предвосхищая его возражение.

Грейди вздохнул.

— Но вы не думаете, что Отем сама должна решить это?

Мисси Лейн рассмеялась.

— О, я знаю, что она решит, мистер Коул. Я не вчера родилась.

— И все же. Это жизнь Отем. Это ее решение. Я не чувствую себя вправе договариваться за ее спиной.

Миссис Лейн кивнула, как будто ответ Грейди подтвердил, что она надеялась услышать.

— Конечно, вы совершенно правы, мистер Коул. Это неправильно пытаться принять решение за нее. Я не хочу, чтобы она вернулась к Хильдегардам, и не желаю, чтобы она попала в еще худшую ситуацию, просто потому, что решила помочь мне.

— Я понимаю, — сказал Грейди.

— Я просто хочу лучшего для нее. Желаю, чтобы она была счастлива.

Грейди кивнул, но ничего не сказал. Он отпил немного кофе и откусил кусок торта.

— Посмотрите на это, как на предсмертное желание матери к ее молоденькой дочери. Последнее, что я хочу для нее, прежде чем умру. Я хочу знать, что она в безопасности.

— Не могу обещать вам, что ее будущее будет безоблачным, миссис Лейн. — Все зависит от нее самой.

— Совершенно верно, молодой человек. Но вы можете пообещать мне это, по крайне мере.

— Я обещаю сделать все, что смогу.

— Обещайте мне, что сделаете ей предложение. Пусть она примет его или отвергнет. Но обещайте мне, что предложите ей работу.

— Хорошо, — сказал Грейди, — но при одном условии.

— Что именно?

— Неважно, что случится со мной или Отем, но с этого момента вы позволите мне позаботиться о ваших медицинских счетах.

— Я не могу просить вас об этом.

— Вы не просите. Я сделал предложение. Теперь я знаю, что наши пути пересеклись, и я настаиваю на этом.

Миссис Лейн потянулась через стол и взяла руку Грейди.

— Вы очень особенный молодой человек, мистер Коул.

Глава 28

Отем

Отем чувствовала такое облегчение, возвратившись домой к маме и тете. Состояние ее матери было не таким плохим, как описывала тетя, и теперь, когда та вернулась в больницу, Отем была уверена, теперь все будет становиться только лучше.

На самом деле, вернувшись домой, она была очень довольна положением вещей, правда, теперь ее опасения стали смещаться к ней самой, и к тому, что она делала бы, когда возвратилась бы в Монтану. Отем уже давно решила для себя, что сделает все, все, что угодно, чтобы ее мать получала это лечение, и если это означало бы вернуться на работу к Хильдегардам, при условии, что они смогли бы уверить компенсировать оплату , которую украли, то она бы сделала это.

Она сделает все для своей матери. Отем сделала бы это, чтобы отблагодарить мать за все, что та сделала для нее. Она знала, что жить с мистером и миссис Хильдегард было не очень хорошей идеей, они были извращенцами и помешанными на контроле, и, казалось, полны решимости превратить ее в свою мертвую дочь Бетси, или, наоборот, приставать к ней в сексуальном плане. Это было не то, что она хотела для себя.

Но когда Отем думала обо всех тех жертвах, на которые пошла ее мать ради нее, у нее не возникало никаких сомнений. Она бы умерла за свою мать. Работа на Хильдегардов была более терпимой, чем смерть, — сказала она себе.

Она была со своей тетей, проходя через отделение для новорожденных, глядя на новорожденных и показывая их Дестини. Девочка была очарована младенцами, словно понимала, что они были такими же, как и она, малышами, и продолжала взрываться приступами хохота.

Это была самая милая вещь, которую Отем когда-либо видела.

— Итак, полагаю, ты очень довольна собой, — сказала тетя Ширли тоном, который для Отем был слишком хорошо узнаваем.