Лестница героев

Стать лучшей авионерой? Послужить Империи? Как и остальные ученицы, Мия не сомневается ни мгновения; она улыбается и делает шаг вперед…

– В любой момент ты можешь перестать управлять собой. Поэтому мы хотим найти наши свистки – и нашу свободу, – продолжала говорить тем временем Белая Мамба.

– Так что же получается, – охнула Мия, – мы монкулы?

– Да, – безжалостно подтвердила Белая Мамба. – Только мы монкулы не всегда. Только тогда, когда они нам дают сигнал. Я, – ткнула она пальцем себе в грудь, – не хочу ждать сигнала. Другие, – неопределенно махнула она рукой куда-то за спину, – тоже устали бояться и ждать.

Черный палец уткнулся в грудь Мии.

– А ты? Хочешь дождаться, когда станешь как монкул?

Словно завороженная, Мия отрицательно покачала головой.

– Тогда идем со мной.

– Куда?

– К другим сестрам. Мы ищем таких, как мы. Забираем. Помогаем.

– Помогаем? – не поняла Мия.

– Ты потеряла память, – пояснила Белая Мамба. – Они тоже что-то потеряли. Мы помогаем друг другу. А еще ищем наши свистки. Ты хочешь быть с нами?

Мия невольно оглянулась. Там, внутри, в «деревяшке», напивались, как вином, хмельной радостью ее сослуживицы. Как никогда прежде Мия чувствовала себя здесь чужой. И сама не понимала, как так случилось. Ведь тут были ее боевые подруги. Тристан. И – Ансель; теперь, когда память вернулась, она знала, что он – близкий ей человек. Но вот странно: вернув память, она ничего не приобрела, только потеряла – Тристана, Анселя, друзей. Ходила по базе и не могла понять, как ей жить дальше. И – зачем. Все, что прежде имело смысл, вдруг стало совершенно неважным.

И вот появляется эта странная женщина и рассказывает ей историю, достойную страниц бульварного романа.

Мия пристально взглянула на пугающее лицо Белой Мамбы. Эта женщина, которую она видела впервые в жизни, рассказала ей чудовищную историю и предложила дезертировать с базы неизвестно куда… Любой здравомыслящий человек отказался бы. Тогда почему она готова согласиться? Почему у нее появилось ощущение, будто она наконец снова начинает обретать себя?

– Я хочу быть с вами, – торопливо, словно боясь, что передумает, сказала Мия.

– Тогда летим, – кивнула Белая Мамба в сторону авиодрома.

Так до конца и не веря, что на самом деле делает это, Мия пошла вслед за чернокожей авионерой. Мысль о том, что надо вернуться и попрощаться хотя бы с Тристаном или с Анселем, даже не пришла ей в голову.

* * *

Мия не сразу сообразила, куда привела ее Белая Мамба, а когда поняла, то уставилась на нее в немом изумлении.

– У тебя что, настолько большой аэролит? – выдохнула она, глядя на «Ураган».

– Нет, – спокойно ответила Белая Мамба.

– Тогда, может, возьмем другой авион? – предложила Мия.

– Лучше этот. Наше убежище далеко. Лететь тяжело. Можно на обычном, но на этом лучше, – ткнула Белая Мамба в «Ураган». – Он сильный и крепкий. На нем безопаснее.

– Но мы не сможем на нем улететь, – попыталась объяснить прописную истину Мия. – Чтобы поднять этот авион в воздух, нужен очень большой летный камень.

– У меня есть камень. У тебя есть камень. Вместе у нас получится.

И снова ответ Белой Мамбы вызвал у Мии ступор.

– Но как это возможно? – спросила она. Девушка знала, что объединить мощь нескольких аэролитов пытались неоднократно, ведь потенциально это открывало огромные возможности. Но ни разу из этого ничего не вышло. А сейчас эта дикарка всерьез предлагает сделать то, с чем не справилось Министерство полетов Арамантиды?

– У меня есть сердце летного камня, – ответила Белая Мамба. – Я достала его на Седьмом Небе.

И снова Мия ничего не поняла, хотя, казалось бы, все слова ей были знакомы.

Видимо, Белая Мамба решила, что проще показать, чем объяснять, и поманила девушку за собой в кабину авиона. Там, на узкой скамье позади кресел авионер, сидел… монкул!

– Кто это? – спросила Мия.

– Сердце моего летного камня.

– Но это же монкул!

– Нет, – покачала головой Белая Мамба. – Это сердце моего летного камня. С ним мы сможем полететь на этом авионе.

– Подожди! – попросила Мия, ощущая, что теряет опору под ногами – слишком уж много истин, которые она считала незыблемыми, сейчас рушились. – Что значит «сердце летного камня»? Это же просто фигура речи! Образ!

– Он, – ткнула Белая Мамба пальцем в монкула, – не фигура. И не образ.

И тут Мия отчетливо поняла: эта странная чернокожая женщина просто сумасшедшая. Она поверила сумасшедшей! И едва не совершила огромную глупость, улетев с ней неизвестно куда! Слава небу, что хотя бы сейчас опомнилась!

Мия аккуратно взялась за ручку дверцы, собираясь выпрыгнуть из кабины, но следующие слова Белой Мамбы ее остановили.

– У твоего аэролита тоже есть сердце. Его можно разбудить на Седьмом Небе. Сердца всех аэролитов можно там разбудить. Если ты когда-нибудь сядешь на Седьмое Небо, то встретишь сердце своего летного камня.