Лестница в камине

Клэр почувствовала, словно на месте её сердца и желудка образовались камни.

– Я не хочу быть самоцветчицей! – воскликнула она. – Они поработили кователей. Они охотились на единорогов!

– Все гильдии творили зло во время войны, – произнёс Нэт. Он присел, свесив ноги с деревянного настила. После чего похлопал ладонью по доскам подле себя, и Клэр плюхнулась рядом с ним. – Война гильдий была ужасным временем, – продолжил мальчик. – И не забывай, есть королева Эстелл. Она была самоцветчицей. Весь Арден считает её героиней. Пусть ей не удалось спасти единорогов, но она отдала жизнь, пытаясь.

Слова друга были полны доброты, но чувство безысходности уже вонзило свои зубы в Клэр, не желая её отпускать. Она машинально потянулась за карандашом, чтобы успокоиться, но в кармане его, разумеется, не оказалось. Она с досадой ударила ладонью по деревянным доскам.

– В чём дело? – спросил Нэт.

– Мой карандаш, – пояснила Клэр. – Я знаю, что это глупо, но без него я чувствую… – Она осеклась, заметив, как округлились глаза мальчика. – Почему ты на меня так смотришь?

– Твой карандаш, – сказал Нэт, – он сделан из писчего камня.

Клэр покачала головой:

– Из графита.

– Возможно, он носит такое название в том месте, из которого ты пришла, – возразил земледелец с новой серьёзностью, какой Клэр никогда прежде не слышала в его голосе. – Я видел твой набросок. Он был нарисован тем, что здесь называют писчим камнем. Это не совсем камень, а минерал, который находится на пути к тому, чтобы стать камнем. Что ты чувствуешь, когда рисуешь?

Притянув колени к своей груди, Клэр пристально вглядывалась в болото:

– Словно все уровни моего мозга работают одновременно, но при этом моя голова свободна от любых мыслей. Я не замечаю ничего, кроме того, что находится прямо передо мной.

– А земледелие для меня примерно то же самое, – заметил Нэт. – Только я слышу что-то вроде песни, исходящей от моих растений. И я могу услышать, когда мелодия слишком низкая или резкая, и поработать над тем, чтобы к ней вернулось прежнее сладкозвучие. – Он пожал плечами: – Но у всех это происходит по-разному, даже среди людей из одной гильдии. – Клэр со стоном опустила голову на колени. – Даже если ты самоцветчица, – мягко произнёс мальчик, – ты всё та же Клэр. Принадлежность к гильдии не может этого изменить. – Они замолчали, но в голове девочки тем временем закружился водоворот предположений. Мог папа знать про Арден? А мама? Но будь это так, они бы определённо защитили своих дочерей от переходов в иные миры, маскирующиеся под дымоходы.

«Двоюродная бабушка Диана», – шепнул голос в её голове. Двоюродная бабушка Диана, коллекционировавшая сокровища, должна была знать. Но она мертва.

– Смотри, – внезапно воскликнул Нэт, – началось!

Клэр подняла голову:

– Что?.. – Но прежде, чем девочка закончила свой вопрос, она получила на него ответ.

Внизу в кустах угольком в ночи вспыхнул одинокий светлячок. Вскоре ещё один жучок присоединился к испускаемому товарищем свечению размером с игольное ушко, а затем ещё один и ещё один, и вскоре уже всё пространство вокруг Нэта и Клэр пылало ослепительным рисунком танца светлячков. Это было красиво. Это было феерично.

– Ты не знаешь, существует ли какое-нибудь название для группы светлячков? – спросила девочка. – Ну, знаешь, львы, например, живут в прайдах, а устрицы собираются в косяки.

– Я знаю, что скопище ворон называют убийством, но я сомневаюсь, что кто-то придумывал название для скопления светлячков, – ответил мальчик. – А что, у вас есть для них название?

И на этот раз у неё был ответ:

– Думаю, их следует назвать феерией – феерией светлячков.

Нэт ничего не сказал, но в загоравшихся то тут, то там вспышках света Клэр увидела, как он задумчиво улыбнулся.

– Феерия светлячков – это мне нравится. Графиня Молли, поэтесса Золотого века, однажды сказала, что называть группу единорогов «табуном» то же самое, что проводить параллели между алмазом и кирпичом. Собрание единорогов не должно приравниваться к табуну лошадей. Пожалуй, в любые времена, если единорогов больше одного, – это благодать.

– Благодать единорогов и скопление светлячков, – провозгласила Клэр. Эти слова прозвучали красиво и некоторым образом ободряюще, хотя она и не могла понять почему.

– Софи бы это понравилось, – заключил Нэт.

– Да, – мягко сказала Клэр. – Думаю, это понравилось бы и ей тоже. – Они молча наблюдали за тем, как светлячки, кружась, поднимались с земли, чтобы наконец обрести отдых на ветвях деревьев. – Тебе уже лучше? – спросила девочка.

– Немного, мне всё ещё жарко, и я так… – Громкий зевок поставил точку в его предложении. Улыбнувшись, Клэр посмотрела на луну. Она выглядела такой круглой и спелой, что девочка полусерьёзно задалась вопросом, не упадёт ли она ей в руку, оторвавшись от неба. Сидя рядом с задремавшим Нэтом, она погрузилась в сон.

Но наутро Нэту стало хуже.

Глава 24

Серый цвет проступил на лице Нэта, словно иней на листве. Грудь мальчика с хрипом вздымалась всякий раз, когда он делал вдох, а его глаза хотя и были открыты, казалось, не смотрели на подруг.