Летающая академия. Приспешница

Стремительная река Охайма текла в низине огромной впадины — великого Разлома, образованного артефактом — Трезубцем Раскола. Применил его когда-то сам Зейн Ди Авель, спасая королевство вампиров от расплаты болотных ведьм, Моровой болезни. Шестой правитель Дитрии принял единоличное решение, активируя древнюю реликвию. Чем тот же час подписал беженцам из восточных земель смертный приговор.

Да только нет худа без добра. Оголившиеся пещеры Кхето открыли людям, измученным долгими скитаниями по болотам, возможность на спасение. Сам Бог — Фейнгах одарил новых последователей покровительством, как и крылья. А чтобы обеспечить мирное существование — накрыл поселение защитным магическим куполом, пускающего только приглашенных.

И от того жизнь в поселении фей протекала размерено и даже местами скучно. О чем не забывал напоминать друг другу всяк встречный, кроме одной примечательной семейной четы — Аврин.

— Свежая рыба! — зычно прокричала женщина в солнцезащитных окулярах, сидя под деревянной беседкой, словно выросшей прямо из скалы. Впрочем, как и многие другие здесь. А растянув на лице вынужденную любезную улыбку, перечислила ассортимент рыбных товаров: — уфарень, вассоль, китрарка! Налетай!

Её громкие слова сей же миг отразились от скал великого Разлома, рождая многократное эхо. Из-за чего даже пара рыбаков чуть не упустили удила в воду, летая с ними над поверхностью воды.

— Да знаем мы, что свежая, — проворчала тут же другая, только тише. Устроившись не как все, а на скальном выступе, она окинула внимательным взором деревянные корзины выкрикивающей, забитыми речным уловом. Затем громко добавила: — Тут у всех такая, Нейла.

— Дык это… сын рассказывал, что на всех базарах так орут. — Оправдалась предприимчивая торгашка.

На что только и послышалось ворчливое от соседки, сидящей рядом в той же беседке:

— Ага, и где же сейчас твой Аврин? Так, постой. Не говори, дай угадаю. Разоряет очередную библиотеку на запрещенные и древние знания?

И улыбнувшись собственной шутке, соседка Нейлы Аврин тряхнула густой копной каштановых волос, затем и вовсе расхохоталась.

— Ха! Легок на помине, — воскликнул рыбак, который первый заметил переместившихся на главную деревянную платформу, широкую и без крыши.

Набив сеть рыбой, Аврин старший как раз летел к женщинам с уловом.

— Ну, здравствуй, сын, — прокричала Нейла. Прозвучало громко, привлекая еще больше всеобщего внимания.

Отец же Моди так и завис в воздухе на пол пути. И прищурившись, хмыкнул: — Что? Вкусная монетка-то?

— Та какая, монетка!.. Пусть лучше гостям представит! — в один голос проворчали дамы, все как одна, подскочив на ноги. Соседка Нейлы ногой так и вовсе чуть не спихнула корзину обратно в воду.

Моди тем временем, отцепив руки от Глениуса и обездвиженной Леи, вынул изо рта червонный артефакт и еле слышно проворчал:

— Надо было возвратный амулет в храме запрятать…

И затем громко произнес:

— Мама, папа!.. Я так скуча-а-а-л.

— Уа-ха-ха! Свежо предание, да верится… — начал было отвечать ему отец, хлопая в воздухе своими перламутровыми крылышками, звенящими, что колокольчики. Как вдруг, одна строптивая рыбешка дернулась в сетке, утягивая рыбака вниз. — Уф-ф-ф… Ну-ка лежать!

— Во-во, нечего на сына наговаривать, — вставила со смешком Нейла.

Неохотно поднявшись на ноги, она поправила свой атласный кушак — пояс, которыми феи подвязывали широкие штаны похожие больше на юбки. Набрала воздуха в грудь, чтобы разразиться новым криком. Но сын её опередил:

— М-мы спешим, все потом!

Следом предприимчивый студиоз и вовсе попытался улизнуть, подталкивая Глениуса вперед к темному провалу пещеры Кхето.

Ректор вначале встал как вкопанный и тут же коротко кивнул. Затем наконец зашагал вперед, неся Лею на руках. Попутно старался не обращать внимания на жеманные женские взгляды устремленные почему-то к нему, а не соплеменнику Аврину.

— Приходите к нам на рыбный пирог! — прокричала им вслед одна из смелых.

Однако маги уже скрылись в тени пещеры и ступили на испещренный огромными безобразными трещинами каменный пол. Горящие под потолком яркие магические огоньки отбрасывали причудливые тени на вытесанные из камня статуи того самого древнего Бога — Фейнгах.

— Ну, здравствуй, посланник смерти, — поздоровался с архимагом хранитель заповедей Фейна. Его белый балахон и надвинутый на глаза капюшон заставлял ректора теряться в догадках, кто под ним прячется.

В этот раз Глениус просто кивнул и ничуть не удивился такому приветствию.

«Осторожничает», — подумалось ему. Но в слух он этого не сказал. А хранитель между тем продолжил свой монолог:

— Неужели, решился изменить судьбе? Аль сия прекрасная дева стала тому причиной?

— Дед, давай без лишних разговоров, а? — наконец не выдержал и вмешался в разговор Моди, выступая из-за спины своего ректора.

— Ну, что ты в самом деле внук, лишаешь старика единственного развлечения! — воскликнул в ответ старейший Аврин, наконец откинув капюшон назад одним движением руки.