Летающая невидимка

— Абсолютно понятно. Только зачем Вы волнуетесь так сильно? Я ведь не подозреваю Вас ни в чем. По крайней мере, пока не подозреваю, — он так же, как ранее Мурат, сделал ударение на слове «ПОКА». — Поэтому не волнуйтесь. А лучше пейте чай. Он сделал барственный жест рукой в сторону подноса, который незнакомый Стрелку молодой человек, вышедший из соседней комнаты, поставил на столе рядом с ним. На подносе стояли заварник для чая, две кружки с маленькими ложечками, сахарница и не большая вазочка с печеньем, а на блюдце лежали кусочки порезанного лимона.

«Неплохо снабжают контрразведчиков!» — подумал Стрелок. Но вида не подал, что его удивила такая роскошь в военное время. Время лишений и невзгод.

Контрразведчик встали, обойдя стол, уселся на стуле, который стоял напротив стула, на котором сидел Мурат. Налил из чайника чай вначале в кружку, стоящую рядом с разведчиком, а потом в свою. Но в отличие от Стрелка, положил в свою кружку ложку сахара. Кивнув собеседнику головой в сторону чашки, он стал медленно размешивать сахар в кружке.

Мурат осторожно взял кружку и, приблизив к лицу, понюхал запах уже подзабытого хорошего крепкого, наверняка цейлонского черного чая.

— Я хотел бы спросить у Вас вот о чем, — медленно отпивая небольшими глотками чай, продолжил Борода. — Поверьте, мне это действительно интересно. И я задаю этот вопрос очень многим парням, которые приехали из — за границы, чтобы помогать нам бороться с врагом. Вы понимаете, что находясь здесь, участвуя в вооруженном конфликте на нашей стороне, Вы совершаете преступление, за которое по законам Вашего государства Вас могут признать виновным и осудить к лишению свободы?

Отпив первый глоток горячего и так изумительно пахнущего чая, Стрелок ответил:

— Знаю. Но при этом считаю, что нельзя все мои действия измерять только этими законами. Я не юрист. Поэтому в юриспруденции не очень разбираюсь. Но мне в свое время пришлось общаться с ребятами, с некоторыми служил в десанте, которые хотели и стали юристами с высшим образованием. В разговорах с ними я понял, что юристы — такие же люди, как все мы. А каждый человек может ошибаться. Не так ли?

— Согласен. Но что из этого следует?

— Раз юристы могут ошибаться, то периодически вносятся изменения и дополнения в уже принятые и действующие законы. Иногда законы устаревают, так как они не могут угнаться за жизнью. Как правильно юридически назвать такую ситуацию я не знаю. Но знаю, что определенный закон, который существует сейчас и действует сейчас, через определенное время может устареть. И его отменят. Или изменят кардинальным образом. Поэтому, по мнению моих знакомых юристов и не существует постоянной судебной практики. Она меняется, как сама наша жизнь. Надеюсь, что со временем изменяться и те законы, на которые Вы ссылаетесь. Очень на это надеюсь. Все течет, все изменяется.

— Интересно услышать такие речи от человека, у которого нет специального юридического образования. Тем не менее, мне нравится ход Ваших мыслей. С некоторыми Вашими рассуждениями можно было бы поспорить. Но в целом я согласен. Хотя, сейчас я думаю, у нас есть другие не менее важные вопросы нашего бытия.

Отпив еще немного чаю, продолжил:

— Вы ведь еще не завтракали, — в очередной раз он скорее констатировал, чем спросил. — Не стесняйтесь. Ешьте, пейте. Чем богаты, тем и рады угостить. Тем более, что собеседник Вы интересный. Хотя сами понимаете, времена трудные. Разносолов особых нет.

Мурат уже собрался было возразить оппоненту, но потом передумал. Не тот это был человек, с который стоило о чем-то спорить. Тем более об этом. Да и место было также не подходящее. Поэтому он промолчал.

Сделав еще два — три небольших глотка, Борода спросил:

— Скажите, а что произошло интересного при пленении двух солдат противника? Кстати, я раскрою Вам не большую тайну. Одного из этих мерзавцев мы разыскивали уже больше полугода за совершение преступлений против мирных жителей. Он — каратель. Жестокий, кровожадный. Собственноручно убил несколько человек только за то, что они отказались подчиниться его требованиям. Он до того бесноватый, что даже его боссы, понимая это, отправили его на фронт для перековки. А тут ваша группа прервала эту «перековку». Так, что Вам всем спасибо уже только за это. К тому же, хотя он сам любитель пытать, но применение к нему самому насилия, даже легкого, не переносит. Поэтому дает показания. Наши специалисты только записывать за ним успевают. То же самое можно сказать, впрочем, и о втором Вашем пленнике. Таким образом, группа сработала на «отлично», — он сделал короткую передышку и продолжил все таким же ласково — убаюкивающим голосом гипнотизера. — И, все — таки, скажите, ничего удивительного для Вас, как Вы сами говорите, бывшего десантника, удивительного, необычного не произошло во время этой разведки? Ведь Вы в первый раз ходили в тыл противника?

Мурат пожал плечами, и, допивая чай, ответил: