Летающая смерть

— Тогда это объясняет и смерть моряка в круге на пути к берегу! — воскликнул Эверард Колтон. — Но… но это птеранодон… неужели это он? О черт! Я думал что все эти птероштуки лежат в сырой земле еще с тех пор, как прадед Адама был протоплазмой.

— Лично я думаю, что мистер Хейнс просто немного неверно изобразил найденный отпечаток, — сказал профессор.

— Хотите пойдем и посмотрим? — подстрекнул Хейнс.

— С удовольствием. И прихватим с собой заодно эту плиту для сравнения отпечатков.

— Тогда нам лучше всем вместе пойти, — сказал Эверард, — чтобы нести камень по очереди. А то он, видимо, с годами в весе не потерял.

Собрание спустилось в большую гостиную и застало там дремавшую на диване Хельгу Джонстон. Она резко вскочила; испуганное лицо девушки, немного припухшее от сна, смотрелось как-то особенно выразительно. Она жадно глотала воздух, а руками судорожно пыталась за что-нибудь ухватиться.

— Что такое, мисс Хельга? — закричал Эверард и бросился к ней.

Девушка бессознательно вцепилась в его руку.

— Сон! — прошептала Хельга. — Страшный сон! Petit père, вы же не собираетесь выходить сегодня из дома? — спросила она, заметив фонарь в руке Хейнса.

— Собираюсь, принцесса. Мы все идем.

— В опасность? — спросила девушка. Затем она высвободила свою руку из рук Эверарда, но тут же посмотрела ему прямо в глаза.

— Нет. Лишь разъяснить кое-какую деталь. Мы все будем держаться рядом.

— Не выходите сегодня, petit père

! — умоляюще пролепетала Хельга.

Хейнс быстро подошел к ней.

— Принцесса, ты устала и перенервничала. Тебе надо поспать.

— Да, я пойду, но обещайте мне… и ты, отец, и вы все, пообещайте мне, что никого не оставите одного!

— Мое дорогое дитя, — сказал профессор Равенден, — даю тебе слово за всех, ведь я главный организатор этой экспедиции.

— Думаю, это все глупости… — сказала Хельга. — Но мне постоянно снится какая-то страшная опасность: она висит в небе, как большая туча.

Вдруг она взяла руку Хейнса, приложила ее к своей щеке и прошептала:

— Она нависала прямо над вами, petit père!

— Я брошу камушек в твое окно, чтобы ты знала, что я вернулся, и со мной все в порядке, — радостно сказал Хейнс. — Никогда еще не видел, чтобы ты так переживала, принцесса.

— Вам вряд ли понадобится фонарь, — сказала девушка, подходя к двери и показывая на невероятную Луну, освещающую чистейшее небесное море.

— Когда ищешь следы на песках времени, — заметил Эверард, — тебе нужен свет, никогда доселе не касавшийся земли или моря.

Мужчины потихоньку вышли в ночь и направились к злосчастному оврагу. Эверард улучил момент и пристроился рядом с профессором Равенденом.

— Но правда ли, — спросил он, — что все эти летающие монстры уже давно вымерли?

— Наука предполагает, что они вымерли, — сказал профессор. — Но научное предположение — это лишь заплатка на знании: держится, пока ее с корнем не оторвут от этого полотна новые, более достоверные факты. Сейчас на земле живет много доисторических существ. Речные сарганы, например, ничуть не изменились по сравнению со своими древними предками, жившими миллионы лет назад. Водное существо сохранилось, почему бы не сохраниться и воздушному?

— Но где же тогда ему жить, чтобы не попасться людям на глаза? — упрямо продолжил Колтон.

— Может на Северном или Южном полюсе, — сказал профессор. — Может в дебрях неисследованных островов. А может вообще под землей. Географы часто небрежно говорят, что земля — открытая книга. Не принимая во внимание исключения, которые я сам имел возможность наблюдать, нутро нашей планеты — волшебная и неизведанная вещь, как и другие планеты, окружающие нас. В обширных, глубоких пещерах вполне могло спастись несколько особей птеранодона, и эти создания нашли для себя новый дом, как когда-то давно его нашли их современники на поверхности земли.

— Но как им удалось оттуда выбраться?

— Недавние бурные вулканические возмущения вполне могли открыть какой-нибудь выход.

— О, это уже слишком! — вмешался Хейнс. — Я сам был на Монтанике[6], и если хотите, чтобы я поверил, что из этого месива жара и кипящих скал выбралось что-то живое…

— Вы снова неверно истолковываете мои слова, — вежливо ответил профессор. — Я лишь хотел сказать, что эти извержения повлекли за собой мощный сейсмический сдвиг, вследствие чего в разных, даже самых отдаленных уголках земли могли разверзнуться огромные пропасти. К тому же я просто защищаю интересную теорию о пребывании птеранодонов на современной земле. Как я уже говорил, мистер Хейнс, я практически уверен, что суть вопроса в какой-то ошибке, которую вы допустили во время создания наброска.

— Сейчас увидим, — сказал Хейнс, — потому как мы уже пришли. Аккуратно положите плиту на землю, Джонстон. Минутку, профессор, а вот и свет. Сейчас вы сами убедитесь.

Держа в руке фонарь, репортер быстро поднял один из камней, прикрывавших следы. Отпечатки прекрасно сохранились.